Площадь вымощена, а за спиной расположилась башня, на которой
находились странного вида часы. Нет, они походили на известные мне,
вот только стрелка всего одна. Циферблат был поделён на четыре
равные части, а цифры на нём исполнены дробью.
Странно, но я понимал, что сейчас середина третьей четверти,
утро, но тем не менее я уже куда-то сильно опаздываю.
Гул толпы нарастал, давил на уши, постепенно становясь всё
громче, заполняя собой пространство, а я не понимал, откуда он
исходит. Отчего стал оглядываться, прислушиваться и
присматриваться. Я крутился вокруг себя, силясь опознать источник
шума, а на периферии зрения что-то постоянно менялось. Мне хотелось
поймать это, получше рассмотреть. Горд замелькал перед глазами,
будто я нахожусь на карусели, которую кто-то вращает с бешеной
скоростью, как вдруг ощутил песок под ногами.
Теперь куда ни посмотри, до самых небес поднимались трибуны, до
отказа заполненные людьми. Все они, как один, синхронно
скандировали: «Без-ли-кий! Без-ли-кий! Без-ли-кий!»
В стенах под трибунами загремели решётки, поднимаясь, с
металлическим лязгом и через открытые проходы на арену начали
вытягиваться воины. Не один и не два и даже не сотня — их были
тысячи.
Они тут же выстраивались в ровные шеренги, руки сжимают короткие
мечи и круглые щиты. Их лица угрюмы, будто напротив них не одинокий
воин, но целая армия.
Как только построение закончилось, ряды в пару движений
расступились, образовав ровный коридор, и я увидел, насколько
большое войско собралось здесь. Но как они смогли уместиться на
арене?
Вот только стоило мне бросить взгляд в сторону, никаких трибун я
не увидел, лишь ровная степь от горизонта до горизонта. А позади,
не менее ровными рядами стояло точно такое же войско, вот только я
откуда-то знал, что оно состоит из моих людей.
Кто-то взял меня за руку, отчего я тут же вздрогнул. Это была
девочка, лет пяти, чумазая, в каких-то лохмотьях. Она смотрела на
меня влюблёнными глазами, и этот взгляд не мог принадлежать
ребёнку. А она им уже и не была.
Стройная, крепкая фигура, затянутая в кожаный доспех. Светлые
волосы заплетены в косу, которая спадает до самой поясницы. Лема, я
помню. Её звали Лема, и мы любили друг друга, но это было так
давно…
Внезапно её взгляд померк, сделался тусклым, а на лбу появилась
маленькая красная точка, словно от пули. А это и была пуля, и
выпустил её ублюдок, что сейчас стоял предо мной.