- Мама, - малыш вдруг стал серьезным, - а говорить совсем нельзя?
- Почему? - удивилась я, - можно. Когда нас никто не видит, когда мы с тобой вдвоем. Мы же не по-настоящему нищие, а понарошку. Это как будто бы игра такая. А на самом деле ты все равно принц Фиодор, а я принцесса Елина.
Фиодор задумчиво кивнул. А потом выдал:
- Если это игра, то когда мы играем, называй меня Лушкой.
Я даже поперхнулась. Ничего себе умный у меня братишка. Даже я до такого не додумалась. А ведь это идеально. Так будет гораздо легче притворяться.
- Хорошо, - согласилась я, - ты это здорово придумал.
- Мама, ы-ы-ы, - замычал он и снова захохотал.
Идти было весело. Мы согрелись, Фиодор развлекался, играя в Лушку, мычал от восторга и тыкал пальцем то в дерево, то в камень, то в цветок. Мы сжевали по дороге остатки запеченных черешков. Остывшие они нам понравились больше. За три дня голод перестал быть мучительно болезненным. Или мы просто привыкли к постоянному ощущению тянущей боли в желудке.
К реке мы вышли только к обеду. Возможно карты были составлены не совсем правильно, без соблюдения масштаба и пропорций, или мы просто настолько ослабли, что потратили на пару верст несколько часов. Хотя, если вспомнить, что карта очень старая и обманывает меня с определением расстояния не в первый раз, то я склонна скорее поверить в ее ошибочность, чем в собственную слабость.
Река Фиодору понравилась. Он восторженно замер, глядя на неширокую горную речку, которая бурля и грохоча камнями, несла воды в неведомую даль.
- Мама, - выдохнул он, - она такая большая... и такая громкая!
- Ы-ы-ы, - провыла я, а он весело зафыркал.
С нашей стороны берег реки был высокий, каменистый и обрывистый. Теперь придется потрудиться, чтобы найти спуск к воде.
Мы пошли вдоль берега вниз по течению реки. Я с завистью посматривала на другую сторону. Вот где надо было выходить из пещер. Там и лес не такой дремучий, и бережок пологий, и места для стоянки одно другого лучше. Вон дерево поваленное, еще даже листья не завяли. Можно было бы под ним устроиться на ночь. А с нашей стороны одни коряги, бурелом и камни. И до воды метров пять вниз.
- Малыш, держись крепче, - приказала я, перелезая очередные баррикады на берегу. Я почти залезла на самый верх, как услышала голоса... чужие... двое сидели на другой стороне кучи из камней и бревен и вели беседу.