Игорь от этого вопроса ещё больше побледнел.
- Да.
- Вот и отлично,
***
Появилось странное жжение. Непонятное и пугающее. Сначала Сергею
казалось, что это последствия высокой температуры, отравления, но
постепенно он понимал, что там, внутри, что-то не так. Это не
температура, это не вызвано высоким или низким давлением, это не
похоже ни на что. Чувство такое, будто он разваливается на части,
как плохо собранный конструктор. Язык, словно вымазанный клеем,
прилипал к небу, во рту пересохло. Внутренний жар, слабость и
неприятный, и в то же время довольно знакомый привкус во рту. Это
напоминало вкус ржавчины.
А еще кружилась голова. Как если вытянуть руки, кружиться вокруг
себя несколько минут, а затем резко остановиться. Перед глазами
мелькали красные блики. Окружающие предметы расплывались.
Сергей чувствовал, как начала шелушиться кожа на пальцах рук и
как волосы на мокрой спине, руках и ногах торчали дыбом. Иногда жар
усиливался настолько, что он не мог дышать, к горлу подкатывала
слизь, перекрывающая дыхательные пути, и он рвал, чем не раз пугал
Палыча и какого-то молодого человека. Кто он и откуда взялся,
Сергей не знал. И не хотел знать.
ЖАР.
Жар становился сильнее.
Когда Сергей в очередной раз почувствовал тошноту и закашлялся,
то по подбородку полилась тонкая струйка алой крови.
Сержант мысленно поблагодарил Бога за то, что этого не видел
Палыч, нервничавший по поводу отравления. Сергей поднес руку,
собираясь ладонью вытереть полоску крови, тут же начавшую засыхать
на губах. Рука замерла в нескольких сантиметрах ото рта. По
безымянному пальцу левой руки с обручальным кольцом и
выгравированным именем жены: «Валерия», стекала кровь: кожа между
средним и указательным пальцем лопнула...
…Палыч взял руку сержанта, осторожно нащупал пульс на запястье и
засек время по наручным часам. По мере того, как стрелка огибала
циферблат, лицо майора бледнело. Через тридцать секунд он опустил
руку: всего пять ударов... Палыч уставился на краснеющие от крови
тампоны в носу Сергея, который при очередном сиплом выдохе
закашлялся. Кашель причинял сержанту боль: он скривился, из уголка
рта сочилась кровь. Тампон вывалился. Майор взял кусочек ватки и
вытер кровь.
Дорога по-прежнему пуста. Палыч попытался всмотреться в ночную
мглу. Окинул взглядом расстелившуюся полосу горизонта, но не увидел
ничего дальше, чем за сто метров. На секунду пришла мысль включить
фонарь, но он тут же отбросил ее, понимая всю абсурдность этой
идеи. Сергей горел заживо, а он ничем не мог помочь. Палыч со
злостью ударил ногой по щебню на асфальте. Нельзя сидеть сложа
руки! Нельзя! Драгоценное время утекало как песчинки в песочных
часах.