Именно так и началось наше общение.
Искра жизни II
Как я уже говорил, это был конец лета, и мне было грустно прощаться с родными местами, даже малейшая мысль об отъезде на учёбу вводила меня то в ступор, то в замешательство. Не хотелось говорить этих прощальных слов девушке, которую я любил и друзьям, которым был верен. Друзья…Нас было много, мы были как «банда», или даже «семья». Я был самым младшим, но именно мне в голову зачастую приходили хулиганские идеи. Я не совру, сказав, что мы знали друг друга с тех пор, как родители начали нас «выпускать» на улицу. Мне казалось, что я прекрасно знаю своих друзей, и был уверен, что они меня знают лучше, чем я сам…
Одного из моих друзей звали Махар (согласен, редкое и необычное имя). Он был старше меня на полтора года, но в его смуглых чертах лица всегда прослеживался оттенок некой младенческой доверчивости, и казалось, вот он, весь на ладони – открытый, земной, не увлеченный мыслями о вечности и смысле жизни. Ему нравилось подшучивать над нами, но когда дело касалось серьезных вещей, я был уверен, что Махар даст совет, или окажет банальную поддержку. Он вытаскивал меня из передряг, и признаться, не раз спасал мне жизнь. В один день, наверное это было ранней весной (я говорю «наверное», так как не помню точно, мне лишь запомнилось, что было прохладно и ветрено в тот день), я шёл поздним вечером домой от своего знакомого, жившего в паре километров от нас, и я шёл по той самой извитой тропинке вдоль реки. Я был спокоен и беззаботен, даже помню, что я насвистывал какую-то знаменитую мелодию.
Наверное, многие попадали в подобные ситуации. Было темно, и лишь тусклые огоньки от далеких фонарей еле-еле рассеивали глубокий мрак. Вдали я увидел силуэты нескольких мужчин, по шатким движениям и возгласам которых, не трудно было догадаться об их «душевном» состоянии… Хотя я не припомню, чтобы это был праздничный день, даже не выходной! Проходя мимо, я взглянул на место их весёлой посиделки и, с присущим мне любопытством, осмотрел взглядом каждого. Стоило мне продвинуться от этой «стоянки» на пару метров, как один из них, жестикулируя, прокричал: «эй, паренёк, поди-ка сюда!». Мой ответ был прост – я ускорил шаг. Тогда я услышал кучу грохочущих, слившихся в один сплошной ор, голосов, и, обернувшись, увидел бегущего на меня мужика, который мчался так настырно, что, казалось, будь я стеной – он бы меня пробил и помчался бы дальше, «навстречу судьбе». К счастью, мои инстинкты сработали, и я уклонился в сторону и побежал вперёд, но в этот момент мой путь преградил другой пьяница, который на вид казался более трезвым, чем остальная «веселая компания». Я был зол, и сказал, что ему меня не поймать, и чтобы он шёл подальше с моей дороги – на что последовала дикая реакция – он достал нож-бабочку, это было популярное в то время среди «крутых» парней средство запугивания, и начал им борзо размахивать, пытаясь показать, что у него перевес сил, в этот момент я впал в ступор на несколько мгновений, и взглядом стал искать на земле камень или палку, в тот же момент другой мужик, незадолго бежавший на меня, стал орать во весь голос о нынешнем поколении, об их бестолковости и непозволительном поведении (это я мягко описываю его слова, они звучали гораздо нецензурнее). Мне не удалось найти на земле ничего, способного «тягаться» с ножом, меня окружали несколько человек, и бежать – был бы не лучший исход этой весенней «вечеринки», и я даже задумался о том, что это будет глупая смерть – умереть от руки пьяного мужика, и среди «публики» ему подобных. Я, не отводя глаз, смотрел то на нож, то – на пьяницу, сохраняя надежду, как-то увернуться от удара. Но вдруг, я услышал так давно знакомый мне свист, а затем – и быстрый топот. Это был Махар.