В пользу этой, с позволения сказать, версии говорило все.
Начиная от факта, что даты выходов обозов из городов были прекрасно
известны грабителям, заканчивая тем, что все ограбления происходили
за пределами границ вольных городов. В пользу инсценировки
ограблений говорил еще один факт: передвижение обозов тщательно
документировалось на всем пути следования по землям Лиги, словно бы
для того, чтобы сунуть эти путевые отметки в нос имперским
дознавателям. Вот, дескать, синьоры, извольте взглянуть, тут у нас
обоз проходит мимо деревеньки Тритус, что в двадцати километрах от
города Оутембри, здесь — ночует в придорожной гостинице, а вот
после въезда в юрисдикцию трона — пропадает. Вы уж, господа
дознаватели, передавайте наше недоумение императору и отметьте в
своих рапортах необходимость тщательной охраны своих земель. А то
ведь мы налоги платим! Вправе требовать некой безопасности на
дорогах!
Свидетелей минимум. Охрана, для такого груза весьма
немногочисленная, нападавшими на обозы вырезалась подчистую. Только
во втором ограблении и в четвертом выжило по одному стражнику.
Первый ходил в кусты отлить, где и переждал нападение, а второй был
оглушен, а придя в себя, решил не геройствовать. Оба в один голос
утверждали, что силы у нападавших были сверхъестественные, коим
охрана ничего противопоставить не могла: молнии и громы, которые
люди, ничем не примечательные, метали с рук. И еще, люди те летали
по воздуху. Не сами по себе, а на полотнах тканевых, натянутых на
деревянные рамы, которые держались в воздухе и даже двигались со
скоростью большей, чем у всадника, идущего галопом. И было тех
полотен не одно и не два, а с десяток. И на них нападающие грузили
перевозимый обозами груз и улетали от места нападения.
Был бы выживший с такой историей один, было бы ясно, что
придумывает небылицы, себя выгораживая. Но два человека, живущие в
разных городах и никогда друг друга не видевшие, — это уже
заставляет задуматься.
По поводу летающих полотен, которые быстро переименовали в
летающие ковры, было проведено дознание в Келлиарской Академии
Магии и Науки. Магусы — от маститых ученых до последних обучающихся
студиозусов — смотрели на задающих вопросы дознавателей как
деревенских дурачков и объявляли существование подобных артефактов
антинаучным бредом, не могущим существовать нигде, кроме как в
воспаленном разуме любителя горячительных напитков.