Я обхватила себя руками, чувствуя лопатками даже через свитер холодную стену, пока терминатор бесцеремонно рассматривал содержимое моей сумочки, выкладывая ключи, расчёску, косметичку, записную книжку, пакет с трениками и гетрами, чёрную флэшку...
– Ну и хорошо, – спокойно сказал он и поднял голову: – Больше гаджетов нет. От телефона я избавился.
Глядя на флэшку, как приворожённая, я думала о партии, о Снегурочке, об академии, где мне говорили, что ничего из меня не выйдет, о глазах злого гения Дорохова и о его словах про общие основания... Да, кажется, терять мне уже нечего.
– Это похищение? З-зачем... я... вам? – срывающимся голосом спросила я.
Терминатор встал во весь рост, в комнате стало темнее. Лицо по-прежнему бесстрастное, в глазах сарказм.
– Не зачем. Ты нужна мне, как медведю рога. Но выбор у тебя невелик: сидеть здесь тихо или кормить червей.
Мои глаза расширились.
Он качнул головой:
– Глазищи... В общем, у пруда я сделал его за тебя. За пределами этого дома его сделают другие. Ты видела то, что не должна была. Твоё дело теперь – не всплывать выше плинтуса и не отсвечивать, словно тебя нет. – Он замолчал, потом усмехнулся и ткнул в меня пальцем, словно вспомнил о чём-то. – Ах да, понял. О чести девичьей не парься, я не маньяк. Будешь вести себя хорошо, включишь голову, всё закончится нормально. Вопросы есть?
Пауза между нами стала густой и душной, словно время превратилось в хлопья едкого сценического дыма, у меня защипало в глазах. Кажется, в этой мерзкой тишине моё сердце стучало слишком громко.
– Сколько? – мало веря происходящему, сипло спросила я. – Сколько мне тут сидеть?
– Как пойдёт, – неопределенно пожал он плечом. – Неделя-две. В крайнем случае, месяц.
В моих висках загудело. Месяц?! Я замотала отчаянно головой так, что пряди отросшей чёлки выбились из хвоста и упали на лицо.
– Нет-нет! Я не могу, у меня роль... Отпустите меня, пожалуйста... Я никому не скажу! – я сложила руки молитвенно на груди. – Пожалуйста! Я не могу!
– И я не могу, – запросто ответил терминатор. – Босс тебя видел. У него фотографическая память на лица. И пока он в Ростове, и я в Ростове, ты сидишь здесь. Месяц. Год. Два. Без разницы. И это не мне нужно. Это нужно тебе, ясно? Можешь сказать «спасибо».
– Н-невозможно... совершенно невозможно, – выдохнула я.