– Молодец... – Я замялся, как дурак, в дверях.
Женя вскинула подбородок и произнесла так, словно учительница дебилу-второгоднику:
– Мы тренируемся ежедневно по пять часов. Не считая репетиций. Это минимум. Две недели без режима и меня можно отправлять на пенсию. Я не имею права пропускать, хоть у меня и горло болит.
– У тебя горло болит? – обеспокоился я.
– Чайник тут не работает. Да, болит.
Сдержанный голос говорил об обратном, а также о том, что она не слишком рада меня видеть. Я почувствовал досаду. Но не плачет, уже соль. В общем, молодец. Может, у неё так стресс выходит? Не каждый день тебя убивают... Меня хуже колбасило, когда в первый раз мимо уха пуля пролетела. Поэтому я постарался быть дружелюбным:
– Так, Женя, я купил продукты, не знаю, что ты ешь, поэтому прихватил всего и с запасом, так как вырваться было сложно. И не знаю, когда снова получится. Пойдём разбирать пакеты.
– Я доделаю батман, иначе потом снова разогревать мышцы.
– Ладно.
Она снова меня удивила. Нахмурившись, я развернулся и пошёл разгружать мою непримечательную Ниву Шевроле. Когда тянул в дом на плечах две девятнадцатилитровые бутыли, Женя показалась в кухне уже в куртке.
– Ой, зачем всего так много?! – опешила она, оглядывая меня и бесчисленные белые пакеты с логотипом торговой сети.
– Лучше больше, чем меньше, – буркнул я.
Она посторонилась и пробормотала:
– Два-три дня же всего! Этого на месяц на всю нашу труппу хватит! – Она увидела палку сырокопчёной колбасы и поморщилась: – Мяса я не ем.
Я с грохотом поставил на пол кухни бутылки и выпрямился. Отряхнул руки:
– Значит, будешь в бродячих собак кидаться, – ответил я и, обозлённый, чуть не ляпнул: «Чтобы они на «кости» не бросались».
Но Женя сунула нос в другой пакет и с восторгом из него вынырнула. Голос её зазвучал совсем по-иному, внезапно высокий, радостный, как звонок:
– О, Боже, грейпфрут! Какой румяный! Спасибо! Это как раз то, что я ем на завтрак! Спасибо, спасибо тебе! Не знаю, как благодарить! Я кошмарно голодна!
Она улыбнулась, всплеснула руками, и я мгновенно размяк, подумав, что в наше время девушки так не выражаются. Её воспитывали при монастыре и не давали в руки айфон?
Женя потупилась и слегка покраснела.
– Извини, пожалуйста, я подумала, что ты про меня забыл. Испугалась. Рассердилась. Это было несправедливо по отношению к тебе.