Двери перед нами распахнул охранник в черной униформе. Тут же подбежали две служанки, чтобы помочь раздеться и забрать верхнюю одежду. Девушка, которая подошла ко мне, поклонилась, но ничего не сказала. Наверное, им запрещено общаться с гостями хозяина.
Просторный холл, куда я прошла вслед за Климовым, оказался ярко освещен. На второй этаж поднималась широкая лестница, устланная ковром, несколько дверей из дуба, выделявшиеся на фоне светлых стен, были закрыты. Но я не успела всё как следует рассмотреть, пораженная удивительной картиной: люди в черной униформе выстроились вдоль одной из стен. При появлении Климова они низко поклонились.
Что-то подобное я видела разве что в зарубежных фильмах. Там и прислуга, и рабочие на фирме, встают и кланяются, заметив хозяина. Но, то, что естественно для другой культуры, в нашей реальности казалось дикостью.
Я поклонилась в ответ, чувствуя себя «не в своей тарелке». И тут же перехватила насмешливый взгляд Климова и — удивленный — кого-то из молодых горничных.
— Не портите мне прислугу, Марианна, своей снисходительностью, — едва слышно произнес хозяин дома, сжимая мою руку. Я почувствовала, как кровь прилила к щекам.
«Эти люди работают на вас. Но они — не рабы», — хотела воскликнуть я. Но не успела, потому что к Климову, медленно ступая, подошла женщина в тёмном шерстяном платье. Её седые волосы были убраны под кружевную косынку, глаза из-под нависших бровей смотрели цепко и внимательно. Держалась женщина с большим достоинством, и в первую минуту я приняла её за мать Климова.
— Добрый день, Эльдар Сергеевич, — она чуть наклонила голову в знак приветствия. — С возвращением.
— Спасибо, Нателла, — я впервые увидела искреннюю улыбку, промелькнувшую на лице Климова.
— Мы слышали об аварии. Надеюсь, всё закончилось благополучно? — в низком голосе Нателлы слышалось беспокойство.
— Всё в порядке. Познакомьтесь: Марианна, это — Нателла, моя домоправительница. Нателла, это — Марианна, она любезно согласилась пожить у нас какое-то время.
***
Я удивленно повернулась к Климову. Вот уж не ожидала от него подобного такта. Его слова превратили меня, из неизвестной женщины, случайно встреченной им по дороге, в желанную гостью. Он поднял меня до своего уровня, и Нателла, видимо, тоже это почувствовала.