Я резко обернулся, услышав невинный тихий стон, донесшийся из кровати. Девчонка из Пердью – я забыл, как ее зовут, – просыпалась.
– Почему не сейчас? Можем вместе сходить в спортзал, а потом затаримся, – предложил Мэдок, но я не мог отвести взгляд от голой спины девчонки, лежавшей в моей постели. Она поерзала немного, и одеяло спустилось вниз, оголив ее спину до самой задницы. Я не видел ее лица – только кожу и золотистые волосы.
И я повесил трубку, не ответив Мэдоку, потому что единственным местом, где мне хотелось оказаться прямо сейчас, была моя постель.
Следующие несколько недель были похожи на прыжок в пещеру с исправным парашютом, которым я отказался воспользоваться. Школа, мать, Джекс, друзья – все они были рядом, за них я мог ухватиться, но единственным, ради чего я выходил из дома каждый день, была возможность нарваться на неприятности.
Раздраженный, озлобленный, я тащился на урок английского, пытаясь понять, какого черта вообще продолжаю ходить в эту школу. Меньше всего мне хотелось просиживать свой зад в этом проклятом месте. Коридоры всегда были битком набиты народом, но при этом казались пустыми.
Выглядел я тоже дерьмово. Мой левый глаз был фиолетового цвета, а нос рассекала царапина, подаренная мне кем-то в драке, которой я даже не помнил. Плюс к этому сегодня утром я оторвал рукава от своей футболки, потому что не мог дышать.
Не помню точно, о чем я тогда думал, но на тот момент мне казалось, что это поможет.
– Мистер Трент, не садитесь, – распорядилась миссис Пенли, когда я с опозданием вошел в класс. Все уже сидели на своих местах, и я остановился и посмотрел на нее.
Я относился к Пенли не хуже, чем к остальным, но все равно не мог скрыть скучающей гримасы, которая, уверен, появилась на моем лице.
– Простите? – сказал я, глядя, как она ставит подпись на розовом бланке.
Я вздохнул, зная, что означает этот цвет. Вставив ручку в пучок на макушке, Пенли протянула мне бумагу.
– Вы меня слышали. Идите к директору.
Я оживился, уловив в ее голосе раздраженные нотки.
Опоздания и прогулы вошли у меня в привычку, и Пенли наконец-то разозлилась. Однако она еще долго терпела. Большинство других преподов выставили меня за дверь уже на первой неделе занятий.
Я улыбнулся, меня охватила эйфория при мысли о возможном столкновении.