Им хватило смекалки (хотя науку математику их родичи пока не
открыли) сложить в уме два плюс два, и понять, кто причастен к
исчезновению пойманных зверей. Угрюмые лица охотников выражали
глубокую досаду и решимость разделаться с шутником. Только
появление шамана не давало им пустить кулаки в ход.
Не пропала собранная поклажа лишь у радостной эльфийки, потому,
что бежала позади, не приближаясь к носилкам. На протяжении всего
пути она категорически отказывалась быть удостоенной этой чести их
нести, не меняясь местами с хитрыми братьями в этом сугубо мужском
деле.
— Показывать, моя глядеть. — Вождь, услыхав крики дочери, вышел
навстречу добытчикам, его поначалу довольное усеянное морщинами
лицо медленно преобразилось с удивленного на негодующее. Белые
ритуальные полосы раскраски на его лбу слились в жирную линию.
— Это дохлая тварь твоя притащить? От его вонять! Ваша быть
отбитым головой об каменные потолки тупицы. Моя учуять смрад еще на
граница деревня. Наша капище требовать живой зверь! Моя хотеть их
кровь на обряд. Где есть исполнять? Чем моя окроплять священный
камень? — назревал нешуточный скандал с отлучением провинившихся от
Рода.
— Великий вождь… справедливый, великодушный отец. Наша добыть,
что твоя просить, но… — старший, самый умный, языкастый сын
Фалтебин попытался оправдаться.
— Олухи, почему ваша сумка опустеть? — строгий родитель как
молодой скайррел подскочил поближе к процессии и скрюченными руками
помацал плетенки за спинами носильщиков, — Ваша все потерять,
растяпы? — раздраженно сделал он далеко идущее обидное
заключение.
— Нет. Не все! Моя сумка тут, пучки трава лежать на месте.
Принести как просить. — Продемонстрировала неполную торбу наивная
дурочка, скидывая ее с плеч и пытаясь сгладить инцидент. Не
понимая, что тем самым, еще больше вгоняла остальных мужчин в
краску, и раздувала позорную ситуацию с виновными в непослушании
родительской воли.
Теперь даже нельзя списать на историю столкновения с
пришельцами, из-за которых они все могли растерять. Одна то героиня
как-то умудрилась этого не сделать. Мужчины гордо, но обреченно
опустили головы, но самый младший оборвашка Салнирин не выдержал и
принялся оправдываться:
— Отец, его безволосый орса быть во всем виноват. Его чрево
лежать на носилках и держать внутри много темный дух. Как в дупло
старый дерево рой дикий кусачий шершень. Пока наша нести, нечистый
сожрать весь припас. Моя считает: его есть осквернитель. Темный
зверь нельзя оставлять в деревня. Его сам проклят и осыпать
проклятье на наш Род.