Вернулся Али и сказал, что в городе везде так. Пусто, тихо и
мертво.
Дальше по дороге нашли пустую заправку. Машин там не было, но
бензин был, и целенаправленно маленький внутренний магазинчик никто
не грабил. До меня.
Я тихонько, чтобы камаджоры не видели, выкинул всю выданную мне
в лагере еду и, придавливая, в несколько слоев утрамбовал разные
шоколадные батончики. Потом соорудил еще одну авоську из десятка
пакетов, запихивая один в другой, и набил его водой и газировкой.
Пока я объедался и мародерил, Дедушка Лу нашел автомобильный атлас
Сьерра-Леоне.
Потом прошли мимо довольно милого и уютного отеля, построенного
в Средиземноморском стиле с аккуратными колоннами на террасе.
Уперлись в Т-образный перекресток перед мечетью и свернули к
карьеру.
Вышли на пустырь и минуя административные и прочие здания
направились к ряду брошенной техники неподалеку от въезда в
тоннель. Помимо самосвалов и погрузчиков там мелькнуло несколько
белых кузовов поменьше.
Поход по открытому пространству нервировал, но еще больше
нервировало отсутствие зомби. Не верю. Так не бывает. Мозг уже не
соглашался верить, что где-то может быть безопасно, зато рисовал
целое множество подвохов. От «черепашки», который стаскивает
куда-то тела и сейчас метнется на нас из-за кустов, до совсем
какой-нибудь новой невидимой твари, как хамелеон, прячущейся в
камнях.
Мы прошли мимо въезда в тоннель — метра три в ширину и пять в
высоту, самосвал аккуратненько проскочит, но не развернуться, ни
встречку пропустить уже не сможет. По бокам метра на полтора от
земли белая краска, выше только неровные каменные сколы, даже сеток
нет. Под потолком висит гирлянда не работающих сейчас фонарей.
— Не верится, что она там, — я подошел чуть поближе и потянулся
к тоннелю, пытаясь принюхаться, — Грязью пахнет и камнем. Не
чувствую зова.
— Я тоже сомневаюсь, что глобалы бросили бы место, где они нашли
алмаз, — ответил Лу и, присев, поднял кусок глины и раскрошил его в
пальцах, — Вероятно, это не здесь.
Я не стал спорить. Если можно сюда не лезть, то лучше сюда не
лезть. Мы обошли вход, поднялись выше на холм и оказались на
накатанной пыльной дороге. Где на обочине, как по заказу стояло
несколько самосвалов, а из-за угла дальнего выглядывала узнаваемая
морда старого «Дефендера». Того самого олдскульного поколения,
дизайн которого тридцать лет не менялся, жесткого, аскетичного и с
отличной проходимостью.