Пожилой мужчина в летах, уже близких к старости. При этом его
фигура всё ещё источала силу и не потеряла стать. Он смог заметить,
пусть и с опозданием, моё движение. Одет же он был в простую
монашескую сутану. Вот только массивная цепь с явно очень древним,
чуть ли не времён жизни апостолов серебряным крестом и также
кардинальский перстень на указательном пальце не оставляли
сомнений, что передо мной далеко не обычный монах или служитель
Церкви.
Поэтому я и не стал использовать магию при таком неоднозначном
свидетеле. Ведь он смог разглядеть мои движения, при этом явно
занимал высокое положение в католической Церкви.
Когда я оглушил Альфонсо, гвардейцы Дома Акуисти уже бросились в
сторону меня и ощетинившихся оружием Франческо с сыном и его
телохранителями, что встали рядом со мной, желая прикрыть меня.
Я уже думал, как поступить — ударить по всем кто в зале,
заклинанием паралича или сна. Но…
— Именем Святой Церкви!!! Всем опустить и убрать своё оружие! —
пророкотал мощный бас того самого священнослужителя, привлёкшего
моё внимание. М-да, такой голос больше подошёл бы полководцу, что
командует на поле боя, но никак не священнику.
«И кто же ты, интересно, такой?» — думал я, увидев, как все
замерли и опустили мечи и палочки, когда узнали того, кто приказал
им убрать оружие.
Недолго мне оставаться в неведении: кардинал в простой
монашеской сутане сейчас шёл нам навстречу.
Мои сопровождающие склонились в поклоне, а Франческо прильнул
губами к руке с кардинальским перстнем:
— Ваше преосвященство! Прошу нас извинить за наше поведение. Нам
стало известно, что глава семьи Акуисти спутался с Темной тварью.
Род Бадоэр посчитал своим долгом уничтожить его, а после покарать
отступника, приведшего в наш благословенный город и державшего у
себя в доме нечисть.
Вот так, патетичненько и с пафосом, выставляя нас чуть ли не
паладинами Церкви на острие борьбы с мерзкими исчадьями, объяснял
он наши действия кардиналу.
— Позвольте представить Вам моего друга и гостя нашей семьи, что
согласился помочь мне в избавлении от угрозы всей Венеции,
мага-целителя гильдии Рима, Святозара Змиева.
Я на это лишь кивнул и не стал ни преклонятся, ни целовать его
руку. Я себя в Риме позиционировал как схизматика, православного.
Это избавляло от необходимости посещать мессы и бесконечные,
ежедневные церковные службы, как это требуется от любого
благочестивого христианина-католика. Даже крестик православный
пришлось себе трансмутировать для этой цели.