Прочла немедленный ответ Алекса.
Мистер А: Хорошо. Я хочу, чтобы другие люди смотрели на тебя. Я хочу, чтобы они представляли себе то, чего у них никогда не будет. А именно — тебя. Я хочу, чтобы ты свела их с ума.
Черная Орхидея: Ты переоцениваешь мою привлекательность.
Мистер А: Разве? Я считаю иначе. Думаешь, после того как они увидели тебя в таком провокационном виде, то сохранили невозмутимость? Думаешь, что теперь каждый мужчина в твоем офисе и, может быть, некоторые женщины не фантазируют о том, чтобы снять с тебя эту мокрую блузку, мечтая увидеть скрытое под ней? Ты думаешь, Лолита, что твой босс прямо сейчас не испытывает мучительную тягу, влечение к твоему влажному телу?
Я вновь ощутила, как жар приливает к моему лицу и не сразу заметила, что улыбнулась.
Я подумала о легком мерцании глаз Гребцова, о внезапном напряжении в его позе. На самом деле, это был один из тех редких случаев, когда я добилась от него хоть какой-то реакции. И это отозвалось во мне ненормальным, незнакомым возбуждением от маленькой победы.
Черная Орхидея: Сомневаюсь насчет босса. Он принадлежит к тому типу людей, которые презирают других без видимых на то причин. И он абсолютно точно ненавидит меня.
Мистер А: Ненависть является мощным эмоциональным афродизиаком, Лолита. Я удивлю тебя, сказав, что влиятельные мужчины с особой чуткостью фантазируют о том, как трахают женщин, в которых чувствуют опасность для своего эго.
Черная Орхидея: Почему ты думаешь, что он чувствует во мне угрозу?
Мистер А: А с чего бы еще ему тебя презирать?
Я задумалась.
Я была в числе редких личностей, готовых противостоять Гребцову, способных говорить ему, что его идеи — чушь собачья. И даже если хорошенечко подумать, я не смогу назвать качество, которое бы привлекло меня в нем.
Я знала, что раздражаю его.
Гребцов считал меня слишком самоуверенной, слишком неуважительной, слишком опрометчивой. Я охотно шла на риск, если это прогнозировало большую выгоду. В то время как Гребцов только и делал, что играл в безопасность. Его необъятное чувство ответственности перед подчиненными соответствовало огромному эгоизму, так же присущему ему. Вероятно, он родился с шилом в заднице, а я не умела воспринимать всерьез таких персонажей.
Ничего не могла с собой поделать — всегда хотелось поддразнить его, подколоть. Естественно, это не способствовало гармоничным рабочим отношениям.