Эмилия смотрит на меня, ничего не понимая, но затем резко ретируется.
- Конечно! - нагло заливает она, покрываясь румянцем. - Я еще и удивилась, почему это Доминика их голыми назвала…
- Вы это серьезно сейчас? - спрашивает рыцарша-блондинка, не веря своим ушам. - Нет-нет! Погодите! Серьезно?! То есть я одна тут не вижу их брони, и они кажутся мне полностью голыми?!
- Потому что скудоумна! - замечает разбойник.
- Короче! - останавливает наш разговор самый первый, который, видимо, был у них кем-то вроде атамана. - Давайте выкладывайте все, что у вас есть — и, так и быть, отпустим вас!
- Один только вопрос, ребят, - спрыгиваю я с повозки и иду к этому главарю. - Эти… великолепные доспехи вам отдал такой же вот обкраденный вами путник?
- Не совсем, - отвечает атаман. - Денег у него не было, но он предложил снарядить нас могучей адамантовой броней взамен на нашу. Ну и отпустить его просил. Могучий маг, между прочим!
Я понимающе киваю.
- Нет, серьезно! - все не унимается Ника. - Я реально тут единственная, кто ни хрена никакую броню не видит?!
- А куда двинулся этот маг? - спрашиваю его я. - И опиши-ка мне его по-подробнее. Очень познакомиться с ним хочу. И адамантиевой броней обзавестись. А то аж завидно.
- Ты не понял, пацанчик, - грозно говорит мне разбойник. - Это я тут задаю вопросы, - стукает он себе в грудь большим пальцем, - а не ты! - и теперь он тянет руку ко мне, чтобы ткнуть указательным пальцем в меня. Именно тут я и перехватываю его клешню, хватая за этот самый палец. И через мгновение голозадый разбойник уже ползает предо мной на колянях, умоляя отпустить его.
- Эй! Отпусти его! - говорит один из лучников, готовясь натянуть тетиву.
- Расклад таков, тупицы, - громко и четко начинаю я, - вас всех тупо развели, как последних лохов. И остроумного мага вы мне опишете. И не важно, кто. Я вам всем руки попереломаю, пока не получу его точное описание. А если хоть кто-то шевельнется, я вашего вожака не только без пальца, но и без возможности свой род продлить оставлю. Все же видят, как смешно болтаются его волосатые яйца, и как близок к ним носок моего сапога? Он, конечно, не адамантиевый, но, уверен, его незримые латы он пробьет насквозь!