- А как бы ты сам поступил на моем месте? Эта мразь предлагала
купить горсть зубов с золотыми коронками, и на них была кровь. Мне
продолжать?
- Не надо.
Человеку с золотыми зубами должно быть не меньше восьмидесяти:
мода на них прошла много лет назад. И крови не должно остаться: из
трупов она не течет. А если течет, только из свежих.
- Там вроде несколько жертв было.
- Я предлагал им разбежаться, и у них был выбор, первым я не
начинал. Они не захотели.
- Сколько было вас?
- Я один.
«Если разобраться, он поступил правильно, кем бы там ни был
продавец. Даже сейчас, со всем тем, что нас окружает, какие-то
рамки быть должны», - размышлял Прокудинов, соображая, как
поступить с Игнатом.
Он взглянул на Варламова, и тот ответил тем, что пожал плечами:
тебе, мол, решать.
- Что же мне с тобой делать-то, а? – задумчиво спросил
Прокудинов, отлично понимая, что всего лишь пытается сохранить
лицо.
- Расстреляй, Полковник, расстреляй. Перед строем, перед этим
зачитав что-нибудь по бумажке. Труп потом выбросишь у самой трассы:
пусть служит напоминанием, что ваших трогать нельзя. Если
расстреливать не будешь, давай я уже пойду? Хорошо, если до утра к
пикету доковыляю.
- Отвезут тебя, - сказал Прокудинов.
- Спасибо, честное слово. Кстати, булочки у тебя замечательные!
Если не жалко, скажи своим, пусть мне штуки три с собой завернут,
а?
Настроение у Игната, впрочем, как и аппетит, были безнадежно
испорчены. Но вряд ли Алена успела уехать с пикета, и наверняка им
обрадуется – из пшеничной-то муки, да еще с ванилью.
Прокудинов смотрел в окно, как Игнат садится в машину, когда
Варламов мягко сказал:
- Валентин Егорович, ты даже не сомневайся. Ему благодарность
нужно объявить за то, что избавил мир от твари: слишком много их
развелось.
Алена все еще была на пикете.
- Ого! – первым делом сказала она. – Наверное, ты какой-нибудь
важный гусь, если тебя сами военные на своих машинах туда-сюда
катают.
- Все проще. Сказал, взамен тебя отдам. Собирайся, они ждут.
Машины действительно не успели уехать.
- Ты… серьезно?!
Алена напряглась так, что Игнату стало стыдно за свою неудачную
шутку.
- Конечно же, нет. Смотри, какие булочки тебе принес.
- Ой спасибо! А как они пахнут! Можно я тебя поцелую? Да не
отдергивайся – в щеку.
- Как ты без меня себя вела?
И не удивился, услышав.