— Давай проясним ситуацию раз и навсегда, — голос всё
приближался, и я с удивлением поняла, что он принадлежит Денису, —
никаких «нас» больше нет, и быть не может. Не перебивай,
пожалуйста! Да! Именно так! И всегда буду винить!
Он подошел и встал в каком-то метре от двери, лишая меня
возможности незаметно ускользнуть. Я потихоньку накинула крючок
обратно на петлю и спрятала озябшие пальцы в рукава. Зайдет в
соседнюю кабинку — и я выскочу.
— Да, уехал. И никогда себе этого не прощу. Если бы знал, что у
тебя кисель вместо мозгов — привязал к себе и до самых родов
контролировал, — Денис будто никуда не торопился — остервенело
пинал камни, лежащие по краям тропинки, ерошил свободной рукой
волосы, но не сдвигался с места.
А я чувствовала себя всё более нелепо. Наверное, стоило просто
открыть дверь, извиниться и уйти, но страх, что меня обнаружат в
такой дурацкой ситуации, и, что греха таить, любопытство, заставили
замереть и затаить дыхание. Подслушивать, конечно, нехорошо. Но я
же не специально!
— Алина! Ты себя слышишь? Естественно? Твои действия
привели к смерти, а ты мне про естественность? Ах, твой психолог.
Ну конечно. А я предпочту быть неосознанным и непросветленным. И
полагаться на медицинскую помощь.
Разговор принял очень неожиданный оборот, и чем дальше, тем хуже
становилось. Слишком много информации для одного вечера. Я
приподняла ногу и пошевелила уже подмерзающими пальцами — о тёплых
носках второпях забыла, а тонкие хлопковые от холода защищали
слабо. Но кто ж знал, что придется сидеть в засаде!
Чувствуя, что начинаю терять равновесие, я оперлась плечом на
стену, но она тут же жалобно и пронзительно заскрипела. Денис от
неожиданности вздрогнул и повернулся в мою сторону. Черт! Таиться
дальше явно не имело смысла. Кое-как совладав с окоченевшими
пальцами, я открыла дверь, и, зацепившись ботинком о порожек,
вывалилась наружу, как мешок картошки.
— Ох! — Денис успел меня подхватить до того, как я подпортила
нос о землю. — Вероника?
Убедившись, что я приняла вертикальное и относительно устойчивое
положение, он отнял от меня руки и оглянулся в поисках отлетевшего
в сторону телефона, затем подобрал потемневший кирпичик и сунул в
карман. А я, вжав голову в плечи, рванула прочь.
Нужно было извиниться. Но эта чудесная мысль посетила голову,
когда поворачивать назад уже не имело смысла. В помещении я стянула
куртку, быстро сполоснула руки в кособоком пластиковом монстре,
заменяющем раковину, пробежалась влажными пальцами по волосам,
сбивая статику, разулась и уже прокралась к спальнику, собираясь
укрыть свой позор в его шуршащих недрах, когда дверь приоткрылась и
оттуда раздалось тихое «ш-ш-ш». Я обернулась на звук, и, конечно
же, увидела его. Денис не мог просто отпустить меня и сделать вид,
что ничего не произошло — он смотрел в упор и подавал знаки,
которые можно было расценить как «выходи, поговорим». Ну или
«молчи, если хочешь жить», если подключить фантазию.