Сила рода. Том 5 - страница 30

Шрифт
Интервал


Крики наёмника, пытаемого в пустыне…

Моральные терзания, от которых хочется залезть в петлю…

Чувство обречённости при виде бесконечной Пустынной Волны – скольких бы ты ни убил, поток демонов не иссякает…

Боль в обожжённом теле, нестерпимый жар и тошнотворно-сладкий запах горящего мяса…

Смертельная моральная и физическая усталость и умирающие вокруг товарищи…

Эмоции запертых в подвале детей…

Статуя Дубровского, отлетающий от него Толстой и убийственный заряд, прожаривающий, кажется, всё тело от ногтей до мозгов…

Ледяная ненависть северян…

Подлость продажного судьи, издевательства надзирателя-садиста…

Животная ярость одержимого перевёртыша…


Несколько раз я чувствовал, как магиня хочет разорвать контакт, но я не давал ей вырваться, показывая самые «жизненные» моменты.

Возможно, я поступал неправильно, вываливая всю эту тяжесть на хрупкие плечи девушки, но ничто так не помогает прийти в себя, как настоящая беда.

Когда видишь умирающего человека, все твои величайшие волнения из-за незачёта на сессии или выговора на работе превращаются в сущую ерунду.

Так же и с Ольгой.

После увиденного, её мегагоре поблекло и превратилось из суперпроблемы просто в неприятную ситуацию.

К тому же сейчас я знал, из-за чего был весь сыр-бор.

— Серьёзно? — прохрипел я, с удивлением обнаруживая, что я держу магиню за голову, не позволяя ей вырваться.

По щекам девушки катились слёзы, а её тело сотрясалось то от рыданий, то от нервной дрожи.

— Опс, простите…

Я тут же разжал руки, и Ольга как подкошенная рухнула на кресло. Не удержалась и начала сползать на пол.

— Один момент.

Пришлось оббежать стол, подхватить лёгкую магиню на руки и отнести на диван.

— Ольга Ивановна, вы как?

— Н-н-нормально…

Зубы девушки отбивали чечётку, а я ругал себя последними словами.

Ну что за идиот! Кто ж так из стресса девушек выводит? Клин клином да? Да она сейчас как ещё больше замкнётся, и всё!

Новое зелье для неё сварить – раз плюнуть. Кстати, о зелье…

Я бросил на Ольгу оценивающий взгляд, убедился, что её до сих пор бьёт крупная дрожь и кинулся в медитативный зал.

В камине уютно плясал убаюкивающий огонёк, рядом стояло два кресла, между ними низенький дубовый столик.

На нём стоял пустой бокал и закрытая бутылка вина из тёмно-зелёного стекла.

Даже сквозь пробку и сургуч от бутылки шёл умопомрачительный запах специй и костра.