Правда, мне так и не удалось
попробовать этих опят... Ну да какие мои годы.
А вот настроение нашего повара мне
не понравилось.
Какая-то она была напряжённая и
зажатая, что ли?
Двух-трёх вопросов оказалось
достаточно, чтобы понять – Зинаида Ивановна очень переживала за
гимназистов и буквально места себе не находила.
И, честно говоря, я с трудом
дождался прихода в столовую своих одноклассников.
Очень уж напрягали все эти «Ой, что
же будет!», «Ой, вы же такие молоденькие ещё!», «Ой, Древние нас
всех сохрани!»
В общем, когда пришли парни, я с
радостью выскочил им навстречу.
Полюбовался на их удивлённые лица,
пижонски щёлкнул каблуками и громогласно поприветствовал своих
друзей:
— Здравия желаю, товарищи
гимназисты!
— Михаил! — первым отмер Мирон и,
подлетев ко мне, попытался раздавить меня в своих объятьях. — Ты
как?! А мы к тебе хотели! Но нас не пустили! Да и вообще!
— Здарова, бандит! — рявкнул
Толстой, отпихивая Мирона в сторону и также пытаясь меня раздавить.
— Или, лучше сказать, Золотой гимназист?
— Михаил! Ну наконец-то!
— Ура, ребята!
— Миша, ты как там? Нам тут такие
вещи про тебя передавали!
— Говорили, что тебя в первый же
день блатные на счётчик поставили!
— А ещё говорили, что ты в душ
вообще мыться не ходил, чтобы случайно мыло не уронить!
— А правда, что там были бои на
выживание?
— Старшаки клялись, что тебя в
кандалах держали!
— Михаил, привет!
Парни обступили меня, словно
какого-то инстаблогера и, позабыв про обед, хлопали по плечам, жали
руку и засыпали бесконечными вопросами.
Дошло до того, что Зинаида Ивановна
начала ругаться, мол, суп стынет, и мне пришлось пообещать, что
железно расскажу всё – от и до, но чуть позже.
Хоть пятёрок больше не было,
расселись мы так же, как в начале года. И соседние столики жадно
прислушивались к каждому слову, доносящемуся от нашего столика.
Славик и Фил смотрели с восхищением,
Мирон с плохо скрываемой завистью.
А мне остро не хватало
доброжелательного спокойствия Дубровского.
Поначалу парни ещё пытались меня
расспрашивать, но я лишь многозначительно улыбался и
отмалчивался.
Фил первым сообразил, что ничего
рассказывать сейчас я не буду, чтобы не травить душу остальным, и с
удовольствием начал пересказывать накопившиеся новости.
— Мы тоже время зря не теряли, — Фил
победно взмахнул вилкой и в своей привычной манере затараторил. —
Мирон теперь каждый вечер вместо тренажёрного зала пропадает в
мастерской. Они с Тарасом Ивановичем уже третий протез делают.