— Это ещё что, — усмехнулся Воин. —
Если крепость поставим, то сразу ротмистра дадут!
— Стимул, — согласился я.
— Это, Миш, — Воин покосился на
Макса и понизил голос: — вечером совещание будет, ты задержись
после окончания, лады?
— Лады, — кивнул я. — Задержусь.
В эмоциональном плане хорошо
чувствовалось, что Воина так и распирает благодарность и чувство
долга, что ли?
Но Виктор был потомственным Воином и
хорошо понимал – сначала дело, ну а личные вопросы можно порешать
вечерком.
Из портальной рамки тем временем
тянулся равномерный поток гимназистов вперемешку с Воинами.
А по поляне уже разносился звук
топора, отрывистые команды учителей и офицеров.
От осознания того, что история
творится прямо на моих глазах, по спине пробежали огромные
мурашки.
Признаться, я до сих пор не
осознавал эпичности происходящих событий.
Ведь если посмотреть на ситуацию со
стороны – что получается?
Директор гимназии по приказу князя
бросает в бой последние силы, прости Господи, школьников, в надежде
оттянуть силы северян.
Но если посмотреть немного с другой
стороны, выходит совершенно иной коленкор.
Элита княжеской дружины, при
поддержке выпускников гимназии, в которой, на секундочку, 90%
дворян, освобождают… мой надел.
Но если усилием воли приподняться
ещё выше и посмотреть на ситуацию в мировом масштабе, то происходит
банальный обмен фигурами.
Дерзкому форточнику дали такой кусок
пирога, чтобы он им подавился.
Северянам в зубы сунули самое
высокотехнологичное княжество – тот же пирог, только каменный.
Гильдиям вручили весь центр
континента. Лучшие территории, на которых вольготно раскинулись
княжества.
И это уже не пирог, а самый
настоящий торт.
Вот только гильдии действительно
могут сожрать предложенное и не подавиться.
А значит, есть ещё и следующий
уровень, на котором некий кукловод, решает не судьбы наделов или
княжеств, а целых миров!
А быть может…
От дальнейших размышлений меня спас
Толстой.
— Михаил! Демид Иванович собирает
наш класс! Пошли быстрее, что ты завис около этого дуба?
И вправду, всё это время я стоял у
широкого дерева и гипнотизировал взглядом беличье дупло.
— Да-да, пошли…
Нашего классного было хорошо видно с
того места, где я стоял.
Его обступили наши одноклассники, и
мы с Толстым поспешили к ним присоединиться.
— Значит так, ребята, — несмотря на
походную форму Демид Иванович не потерял ни грамма своего
достоинства и самоуважения. — Вы остаётесь здесь одни.