— Нет! Я против перевоспитания! — пропищала я, как мышка полевая. Скажете, что так слабо? Ну уж извините, как смогла, так и возмутилась.
— Да неужели? — усмехнулся он и отодвинулся от моего всё ещё трясущегося от страха тельца, опуская свои руки, сканируя меня пронизывающим взглядом, от которого всё холодело внутри. Но я сумела собрать все свои силы, чтобы утвердительно пропищать:
— Да! — при этом попыталась опустить свои руки, но не вышло — я приподняла голову, чтобы посмотреть, что их там удерживает. «Ну конечно же, как я сразу не догадалось, магические путы!» — от осознания своего незавидного положения меня медленно, но верно стала накрывать паника, и от недавней бравады не осталось и следа. Я пару раз трепыхнулась, издавая при этом очередной мышиный писк, бросила бесполезную трату времени и сил, смирилась, опустила глаза в пол, стала ждать страшной участи.
— Ну а теперь поговорим, радость моя, — пододвинув пасом руки парту, он облокотился на неё и добавил. — Для начала.
— А… что будет потом? — несмело спросила я.
— Ну а потом, шалунья моя, перейдём к практическим занятиям, — от его слов я вздрогнула, кровь отхлынула от моего лица, что придало ему бледный вид, и я еле слышно прошептала:
— Я не шалунья.
— Да? — деланно удивился он. — Тогда не подскажешь, почему тебя адепт Кирон так называл и для чего ты собралась с ним встречаться завтра? — я несмело подняла голову и попала в плен его чёрных, как сама бездна, глаз. От его взгляда меня прошиб озноб, и мне в очередной раз поплохело.
«Ну… спасибо, Зер, друг любезный, «помог», называется, что б вам с Кироном всегда так помогали!» — мысленно ругнулась я. Делать нечего, собрала всё своё оставшееся мужество для ответа:
— Да откуда я знаю, почему он меня так назвал? А встречаемся мы с ним завтра, чтобы он меня подтянул по вашему предмету. — «Фуф, сказала!» — вздохнула я с облегчением.
— Очень интересно, — не по-доброму усмехнулся он, внимательно при этом посмотрев на меня. — Не находишь, радость моя?
— Нет, а что, должна? — ответила я, дёргая в очередной раз рукой в надежде, что вдруг получится освободиться. Бесполезно, привязал намертво. «Чтоб тебе вечно на нашем полигоне зомби работать!»
— Не знаю, как для тебя, а по мне это выглядит очень странно: муж — преподаватель по предмету, как ты сама призналась, у тебя какие-то проблемы, а ты бежишь за помощью к другому. Ну как, после моего объяснения тебе самой не интересно, почему так? — убийственно спокойно спросил он. Тут я поняла, насколько всё плохо, так как мне доподлинно известно, что, когда магистр говорит таким тоном, — жди беды. Пришлось ещё раз собраться для «достойного» ответа.