Просто их эстетика резко контрастирует с представлениями о
прекрасном у большинства других рас галактики.
На взгляд Ваздакка Мектаун был прекрасен. Огромная зазубренная
куча мусора, ощетинившаяся гигантскими заостренными кусками брони,
внезапные орудийные платформы в неожиданных местах, здания
отдаленно напоминающие морды орков, небрежные надстройки, чьи
неровные края ярко оттеняюют четкие линии черно-белых квадратов,
традиционного узора орков — всё это было “сосмысолом”, все несло
заявление от своих создателей.
“Мы орки!” — кричал Мектаун всем, кто смотрел на него. Кричал
каждой своей деталью, дышал зеленой яростью и лихостью. Каждая из
извивающихся улиц с выбитыми по краям кровостоками, словно раны
рассекающие нагромождение сужающихся кверху строений с усиленными
шипастыми стальными пластинами углами и фундаментами с бойницами,
каждая из дымящих труб мастерских мекбоев, льющих разноцветные
ядовитые дымы в черное от гари небо — все работало только на одно.
На чувство. И Ваздакка поймал настроение этого города. Яростный
восторг поселился в его груди и не отпускал, все то время, пока он
был в Мектауне, лишь на время оттесняемый на задний план другими,
более актуальными проблемами.
Мектаун — лучший город для орка. На этой планете.
Ведомые инстинктом, удачей и, совсем немного, обрывками
воспоминаний из напутствий Зрагмаша, йунцы, гонимые жарой и
любопытсовм углубились в циклопическую застройку. И попали на
торговую площадь.
Торговая площадь Мектауна, или просто Базар, как её все
называли, заставили и так трепещущее от восторга сердце Ваздакка
биться еще сильнее. Тут было столько всего! Многа! Очень многа!
Многа дакки, многа сквигов! Многа броньки!
Только наличие праздношатающихся огромных орков, орков поменьше
и орков в смешных шапках, которые торговали всем этим добром,
остановило йунцов от того, чтобы тут же не разбежаться в стороны и
не потерять друг друга навсегда.
Они ведь впервые в жизни попали на Базар.
— Надо убить тут самого большого и все залутать, — негромко
выдал реально гениальную идею Ваздакк. Интеллектуальное усилие
далось не просто — он не мог связно думать на протяжении следующих
пары часов. К несчастью, остальные не обратили внимание на его
бурчание. После небольшой перепалки, йунцы гурьбой кинулись к
прилавку с бронькой. Торговец, в обозначающей его положение
шапочке, охотно вступил в торг. Уже скоро Сарф стал счастливым
обладателем “шикарна бронька” в которой человеческий взгляд, пусть
и не без труда, но заметил бы части холодильника, стиральной машины
и дверцы от электропечи.