Зато он заметил, что его удары не наносят того ущерба, который
Ваздакка ожидал. Ваздакка неудоуменно хрюкнул и схватился за морду
врага. Тот беспомощно шевелил зажатыми лапами и дергал ногами, но
сделать ничего не мог.
Ваздакка попытался ухватить противника за челюсть и просто
вырвать из неё жубы. Но не смог. Когти скользили по морде врага, не
оставляя толком даже царапин. Это заставило бы заподозрить неладное
даже орка, но Ваздакку несла волна эндорфинов и он проигнорировал
неправильность происходящего.
— Арх… Шо за зог?! — разозлился еще больше Ваздакка и удвоил
усилия.
Драка вокруг него уже плавно превратилась в отчаянную резню. И
ватага Ваздакки явно побеждала. Возможно, потому, что они первые
достали рубила а потом и пуляла. Баздук и вовсе стал поливать все
вокруг из “стрелала”. Стреляло могло бы быть, с некоторой натяжкой,
отнесено к классу штурмовых винтовок. Только с калибром, как у
дробовика. Хотя такая пальба, вроде бы, была запрещена в
Мектауне... Но это не преступление, если это весело. А такое
поведение было встречено болельщиками на каменных ступенях крайне
одобрительно.
Орки рычали, орали и подбадривали дерущиеся стороны и даже
стреляли в воздух. На звуки веселья начал стекаться народ.
Возможно орки, призванные следить за порядком в городе,
расценили эти звуки просто как то, что кто-то хорошо проводит
время.
Тем временем, проткнутый насквозь орк так и остался понуро
стоять, с занесенным над Ваздаккой рубилом. К нему подбежал Моркуш,
схватился за рубило и выдернул его с радостным воплем:
— Это ж майо! — и тут же рубанул снова, по так удобно стоящей
неподвижно цели. Поскольку над головой цель держала рубило,
инстинкты Моркуша направили его руки в движение, которое, при
некоторой фантазии мастера меча с одного острова на древней Земле,
могли бы опознать как “Ласточка бьёт хвостом”. Плохо заточенный
лом, издавая свист похожий на тот, который издает оторвавшаяся
лопасть несущего винта у вертолета, пронеслась параллельно земле и
врезалась в уже и так проткнутого противника на уровне живота. И
разрубила бедолагу напополам. Моркуш торжествующе взревел. Те, кто
это видел, в основном болельщики с “трибун” — тоже. Нижняя часть
разрубленного орка, тем не менее, осталась стоять. А потом
завизжала.
Орки, в силу своего, в целом, веселого, легкого и
непосредственного нрава, редко задумываются об окружающем. Вещи
вокруг них удобно укладываются в простые и емкие категории. Если
оно живое — то можно ли это постукать? Если не живое — то можно ли
этим постукать? Поэтому орков, обычно, трудно ввести в
замешательство. Не удалось их обескуражить и визжащей отрубленной
заднице — Моркуш просто рубанул её еще раз. Она развалилась и из
неё выпал гретчин в красной повязке.