– Ладно, одеваться пора. Ближайшая клиника открывается в десять, но если поехать до городской ветстанции, то нас примут уже в половине девятого. Готов?
Зачем спрашиваю? Он с самого утра сам не свой: по квартире слоняется, не зная куда себя деть от нетерпения, Герду свою каждые пять минут проверяет, Зефирку, как и остальных кошек, к которым собака осталась равнодушной, похоже, до того затискал, что они дружненько ретировались на шкаф.
– Готов, если ты на работу не опоздаешь…
– Издеваешься? Да ради такого дела я готова её прогулять. Так что одевайся, а я машину прогрею.
Незнакомец
Саша здесь явно бывает часто. К ветеринару – пожилой, тучной даме в белом халате – обращается по имени, её молоденькой помощнице дружелюбно кивает, мне уверенно указывает на нужную дверь, позволяя первым пройти в просторный, но скудно обставленный кабинет. Пока я устраиваю Герду на металлическом столе для осмотра, женщины обсуждают лечение неизвестного мне пса, интересуются состоянием Зефирки, и над чем-то смеются, но слушаю я уже вполуха.
На собаку свою смотрю. А перед глазами вовсе не эта комната: мужчина в медицинском зеленом костюме, выкрашенные в оливковый цвет стены со снимками довольных жизнью животных, добротный письменный стол, многочисленные шкафчики с лекарствами, кожаный диванчик в углу. Похоже, я предпочитал частные ветклиники…
– Эй, – и так задумался, что Саше приходится коснуться моего плеча, чтобы вернуть в реальность. – Уложи ее на бок, Вале нужно обработать ей лапу.
– И держи крепче, чтоб не дергалась. Смирная? А то можем намордник надеть. Свет, давай тоже помогай, боюсь не удержим.
Зря боится, ведь Герда послушно замирает, позволяя специалисту опытными руками ощупать живот и внимательно изучить каждую болячку, и лишь доверчиво таращится на меня своими голубыми глазами. Красивая. Крепкая. Воспитанная. Я не плохой хозяин, верно?
– А окрас-то какой!
– Черный тигровый, – отвечаю на автомате и лишь качаю головой на Сашину улыбку.
– Тигровый… Лапу-то как порезала? – удобнее развернув лампу, доктор внимательно изучает длинную, сантиметров десять, царапину на теле моего пса, а я раздуваю щеки, в ответ лишь шумно выпуская воздух. Ведь вместо того, чтобы вспомнить, как моя девочка оказалась на той трассе, в голову лезут лишь подробности наших с ней прогулок: как она за голубями гонялась, как приставала к чьей-то таксе, а после испуганно пряталась за меня, ведь хозяйка у таксы от такого навязчивого желания познакомиться в восторг не пришла. И все урывками, мелькает перед глазами не дольше секунды.