— Таких, как ты мы убиваем на месте, — зло процедил Вульф. — Но
тебе повезло, ты проживешь еще немного, пока ты нам нужен. А потом,
я лично казню тебя, тварь…
— Зря ты так, мне очень жаль…
— Твою мать! Ты гребаный убийца! Чего там еще тебе жаль? — Вульф
тряс автоматом и еле сдерживал себя, чтобы не пустить меня в
расход.
— Мне жаль тебя и жаль, что все так получилось… — спокойно
ответил я.
Я вскинул руку и метнул нож, который незаметно вытащил из-за
пояса, пока Вульф был ослеплен приступом гнева. Он даже не успел
ничего сообразить. Нож вонзился ему прямо в грудь. Он выронил
автомат и прошипел:
— Ах ты, сука! Ты убил меня!
— Ты сам убил себя, прости… Мне правда жаль… — я спешно
перезарядил ружье, выдернул из его груди нож, отошел на несколько
метров и всадил заряд картечи ему в грудь. Выстрел разворотил его
плоть, скрыв ножевую рану.
Я вытер нож о траву и спрятал в ножны, взял автомат Вульфа и
кинулся на помощь остальным. Затворники уже почти отбились от
апостолов. Их остатки скрылись в лесу. Мы прочесали лесок с
противоположной стороны дороги и обнаружили несколько трупов
мародеров. Раненных среди них не оказалось. С собой они их не могли
взять, потому что отсутпили быстро и одновременно. Значит, они
просто их добили. Это обычная практика среди моих подопечных. Так
когда-то придумал поступать Мясник. Без раненых наши отряды всегда
были мобильны и неуязвимы. Но наше время прошло… Пора сменить клан
на общину. Я убью каждого, кто меня опознает и выдаст. Таков закон
выживания, таков сегодня мир…
— Где Вульф? — ко мне подошел Рудый.
— Он погиб, — с сожалением покачал я головой. - Хороший был боец
и командир.
— Как погиб? — воскликнул один из затворников. — Командир
погиб?!
— Его ранил снайпер, что прятался на дереве над нами. Я убил
снайпера, Вульф был еще жив, но кто-то попал в него в перестрелке.
Его тело лежит там, под березой, — я махнул рукой в чащу.
— Твою мать! — воскликнул затворник. — Эти ублюдки положили
больше половины нашего отряда! И убили командира… Что будем
делать?! Нужно возвращаться! Я не хочу сдохнуть…
— Отставить панику! — к нему подошел седоусый боец. — Мы идем
дальше. Таков был приказ!
В живых кроме нас с рыжим осталось еще трое затворников. Кто-то
сгорел в машине, кого-то убили, когда он покидал броневик. Кого-то
скосила шальная пуля в перестрелке. Было еще двое раненных, но они
потеряли столько крови, что жить им оставалось не больше пятнадцати
мнут. Один из них, белый, как снег лежал уже без сознания. Второй
еще пытался даже выкурить сигарету с прострелянным животом. Во
время очередной затяжки он каждый раз морщился от боли. Раненных
экстренно перевязали, но без операции им все равно крышка. Все это
понимали и ждали их смерти.