– Пустите! Что значит – подождать, пока закончится церемония? Почему я должна чего-то ждать? Вы понимаете, кто я такая?
И, разумеется, Виктория прорвалась через заградительные кордоны и, цокая каблучками, подлетела к брату, и, ввергнув его в невероятное смущение, принялась обнимать и целовать.
– Никита, мой родненький, сладенький, бедненький мой котеночек, – запричитала она на уни-глаголице.
– Виктория, прекрати, умоляю, ты с ума сошла.
– Просто я соскучилась, ужасно, ужасно.
– Я тоже, заинька, но не на людях же. Шарлотта, вы помните мою сестру?
– Да, конечно. Здравствуйте.
– Здравствуйте, здравствуйте. Как добрались? Жаль, мой муж не сумел вас встретить. В последний момент у него возникли очень важные дела. Дела! – повторила Виктория и фыркнула.
– Ведь твой муж губернатор, заинька, – сказал Кит слегка рассеянно, – у него в самом деле есть важные дела.
– Губернатор, губернатор! Если бы не я, разве бы Гордон стал губернатором?
– Наверное, если бы он не встретил тебя, то нашел и окрутил другую богатую дурочку.
Виктория потыкала брата кулачком в живот.
– Ты совсем ведь так не думаешь, правда? Все это ваша проклятая мужская солидарность. Что это на вас? – прибавила она, адресуясь к Шарлотте.
– Платье, – ответила Шарлотта, слегка выбитая из колеи ее напором.
– Простите, но это не платье, а какая-то дешевая тряпка. Не волнуйтесь, мы с вами пройдемся по магазинам и полностью обновим ваш гардероб, а потом я черкну вам адресок своего портного. Вы ведь не можете появляться рядом с моим братом в подобном виде. Знаете, что? Пойдемте, выпьем по чашке кофе, а то эти торжественные церемонии такие скучные и длинные.
Киту показалось, что на него налетело розовое торнадо и похитило любовь всей его жизни. Но он даже не успел расстроиться, потому что обер-бургомистр Санкт-Константина решил произвести лорда Ланкастера в почетные горожане. Киту пришлось стать звездой затяжной и несколько комической церемонии с распитием яблочного шнапсу, целованием грудастых фройлян и вручением символических ключей от города. Утомительно, зато Кит не упустил момент отрекламировать Девятьсот Двадцатые. Маркетинговая служба Корпорации установила, что его воззвания к потенциальным покупателям оказывают на аудиторию куда более положительный и умиротворяющий эффект, чем самые изобретательные и дорогостоящие рекламные ролики.