– Человек, если ты что-то учудишь внутри нашего поселения в мою смену, – предупредила воительница бюрократа, поигрывая своим кинжалом. – Всё равно что – кражу, оскорбление, шантаж или подкуп – то я самолично спущу с тебя шкуру и переломаю все пальцы! И никакая печать короля тебя не спасёт! Понял меня?
Последовавший за этим жест с кинжалом заставил Ромула судорожно свести ноги вместе, поскольку лезвие её оружия мелькнуло в считанных сантиметрах от его достоинства. Не в силах вымолвить ни слова, он лишь кивнул, ещё раз сглотнув слюну от страха.
– И зачем только я решился сюда прийти?! – с сожалением подумал чиновник. – Какая муха меня укусила? Кому и что я хотел этим доказать?
– Пошли, человек! – отвлёк его от раздумий стражник. – Или ты уже передумал?
– Нет, – хрипло откашлялся Ромул. – Не передумал, веди!
Ворота приоткрылись, но ровно настолько, чтобы туда мог протиснуться человек, не больше. Не успел бюрократ с тоской посмотреть на оставленную позади аллею квартала иноземцев, как створка с грохотом закрылась, отрезая путь назад. Теперь приходилось рассчитывать лишь на свою голову, вежливость и учтивость, поскольку тёмные эльфы хоть и не орки, чтобы принимать поспешные скоропалительные решения, но избытком гуманизма от этих твердолобых также не отличались.
Само поселение не оправдало надежд Ромула. Он слышал множество рассказов об утончённой красоте эльфов, как лесных, так и тёмных, о непередаваемой изысканности их жилищ, каждое из которых могло запросто соперничать с любыми памятниками архитектуры человеческой постройки. Говорили, что все здания темнокожих остроухих были украшены множеством горгулий, статуй, художественной резьбой, колоннами и чудесными магическими огнями. Тут же ничего этого не было – череда однообразных приземистых двухэтажных построек, выполненных без всяческих изысков. Большая часть стёкол была закрашена краской, чтобы не пропускать вовнутрь помещений свет, поскольку все жители больше привыкли к своему ночному зрению, нежели обычному. Складывалось такое впечатление, что это развёрнут временный лагерь, но никак не постоянное поселение. Улицы были пусты, обитателей практически нигде видно не было.
– Послушайте, – вежливо откашлялся Ромул, аккуратно тронув своего провожатого за локоть.
– Да?! – спросил тот таким агрессивно-раздражённым тоном, что становилось ясно – к беседам стражник отнюдь не расположен.