– Помоги пантере, мы же с Ромулом порешим остальных! – крикнул бледный хозяин, после чего принялся за новое заклинание.
Зомби отсалютовал хозяину сковородой, умудрившись при этом отбить ещё парочку стрел, после чего поспешил шаркающей походкой в задние комнаты, где гремела не только битва, но и опрокинутая мебель.
Ворвавшийся в помещение через выбитую дверь убийца тут же метнул свой метательный кинжал во взвизгнувшего Ромула, который попытался заслониться рекомендательным письмом Вигора, словно щитом.
– Я посланник короля! – закричал перепуганный бюрократ. – Меня нельзя трогать!
Это, однако, ни капли не смутило как нападавшего, так и отправленный им в полёт снаряд. Но нападать на тех, кто находится под защитой самого монарха, по крайней мере, опасно, вы так не считаете? Руна Вигора на официальных документах отличалась всего одной особенностью – её нельзя было уничтожить. Никак. Ничем. Никогда. Только сам король мог стереть свою руну. Ударивший точно в центр магической метки, метательный кинжал повёл себя неадекватно. Вместо того чтобы пробить хрупкую бумагу или отскочить в сторону, нож резко полетел обратно, сильно ускорившись и бешено вращаясь вокруг своей оси. Не успел убийца сделать что-то ещё, заключительные слова заклинания ещё не сорвались с Клейстовых губ, как кинжал вонзился своему хозяину прямо в шею. Не ожидавший такого подвоха убийца рухнул на порог, обливаясь кровью и судорожно суча ногами по полу. В его глазах читалось не только бескрайнее удивление, но и огорчение.
– Как знал, что не стоило соглашаться на эту работёнку! – жалобно округлился правый глаз.
– Чёртовы колдунишки! – хищно прищурился левый.
А потом они оба закрылись, и неудачливый тёмный эльф отдал душу своему тёмному Божеству. Понадобилась она ему в преисподней или нет – этого нам узнать уже никогда не суждено.
Запрыгнувший было на подоконник громила орк (наверняка невольник, которого силой заставили участвовать в штурме), тут же рухнул обратно, когда Клейст указал на него пальцем и выпалил последнее слово заклинания. Таких диких воплей, полных муки и боли Ромул ещё не слышал никогда. Желая знать, что же такого страшного сотворил с недругом чернокнижник, бюрократ подполз к окну и с опаской выглянул наружу. Он успел как раз вовремя, чтобы увидеть красочный финал – кровь вытекала у орка изо всех отверстий – носа, рта, ушей, даже вместо слёз и из штанов. Апофеозом его мучительной агонии стали лопнувшие от напряжения выпученные глаза. Не успел Ромул отвернуться, как его начало неукротимо рвать через окно на мостовую от увиденного.