– Да уж… И правда, никому верить нельзя, – вздохнул Олег, подумав, что в его ведомстве наверняка имеются такие же люди.
– Помнишь, Мюллер в фильме про Штирлица говорил: «Штирлиц, ты никому не верь, а мне можешь»? – сказал я.
Мы засмеялись, оставив грустные разговоры, и вернулись снова к нормальной человеческой гаражной беседе. Решили завтра с утра съездить порыбачить на озеро, половить на удочку карася. Это такое удовольствие, что если с чем сравнить его, так только с полётом на Луну.
Придя на работу в понедельник, я, как обещал Олегу, решил съездить во вспомогательную школу и побеседовать с учителями. Один из учителей, выслушав мою историю о совершённых преступлениях и приметах преступника, рассказал, что несколько лет назад в их школе учился один мальчик, похожий по приметам. Вот только нигде он, ни как сложилась его судьба, учитель не знал. Подняв архив школы, я увидел, что данные этого ученика нам известны – мы с ним уже беседовали, но ничего подозрительного в нём не нашли, – и решил снова с ним побеседовать. Возможно, что в первом знакомстве что-то важное для нас мы могли пропустить. Приехал на завод, где он работал токарем. Предъявив пропуск – удостоверение сотрудника уголовного розыска, по которому пропускают без задержки во все заведения города, – прошёл в цех.
Примерный план беседы уже был у меня придуман: приеду к концу работы и побеседую с ним в раздевалке на тему, что у меня есть знакомый, который хочет стать тоже токарем, что, возможно, он устроится к ним на завод, и не сможет ли парень его научить своему ремеслу? Основным моим интересом будет увидеть его одежду: ведь преступник имел неосторожность её порвать о гвоздь. Но получилось совсем не так, как я планировал.
Увидев меня снова, он бросился бежать: видимо, сработал инстинкт самосохранения, понял, что так просто второй раз «в гости» оперá не приходят. Преследуя его и обегая станки, я поскользнулся на разлитом моторном масле и упал, но быстро встал и продолжил преследование. Догнал его, схватил за одежду, и сразу ему сказал, что пришло на ум:
– Тебя подозревают в совершении кражи магнитолы из «Москвича». Но я знаю, что ты её не совершал.
– Я не совершал кражи, – ответил он, наверно, уже жалея, что побежал – ведь к нему пришли только узнать о краже, которую он не совершал.