Наблюдаю, как машина
отца въезжает во двор затемно. Он отпускает водителя, идет в дом. Я быстро
выключаю свет у себя в спальне, создавая видимость, что уже легла спать. Ви,
наверняка, сейчас будет жаловаться ему, как я нехорошо себя вела в машине и
обидела ее, бедную несчастную.
Забравшись под
одеяло, сначала читаю книжку, как только слышу шаги за своей дверью, выключаю
телефон и зажмуриваюсь, уползая глубже под одеяло.
Отец входит,
чувствую, как смотрит на меня. Подходит к кровати, садится и гладит ладонью по
ноге.
— Глупая моя девочка,
— вздыхает он и просто сидит рядом, как делал в детстве, когда мне было
страшно, только сейчас спиной и я, высунув нос из своего укрытия, наблюдаю за
ним. Обнять хочется, но я не стану. Иначе он подумает, что я сдалась, а это не
так.
Не замечаю, как
проваливаюсь в сон, а утром просыпаюсь раньше будильника. Умываюсь, наношу
макияж поярче и надеваю форму. Ничего так смотрится. В меру расклешенная юбка
напоминает модный сейчас стиль корейских девочек. К ней выбираю рубашку с
длинным рукавом, все еще прохладно, а вместо туфель, надеваю белые кеды с
короткими носочками.
Рюкзак собираю
согласно расписания, «забыв» положить пару учебников.
Спускаюсь вниз.
Интересно, отец
найдет время, что отвезти меня или опять придется ехать с Олегом?
— Что это? — а вот и
папа. — Что опять у тебя на голове, Анна?
— Новая прическа, —
хлопаю тяжелыми от туши ресницами. — Тебе нравится?
— Нет! Мне не
нравится! И твой боевой раскрас тоже! Ты решила меня опозорить? Или сорвать
свой первый учебный день? Даже не надейся. Умываться! — указывает рукой в
сторону ванной комнаты, расположенной на первом этаже.
— И не подумаю. Я
целый час рисовала стрелки.
— Я сейчас сам за три
секунды их смою. Умойся!
— Нет, — сложив руки
на груди, упрямо смотрю на него.
— Боже, какой позор.
За что? За что мне все это? — на заднем фоне умирающим лебедем стонет Ви.
— Анна.
— Папа!
— Ладно, — вдруг
сдается он, — поехали. Ты увидишь, как девушки одеваются там и тебе станет
стыдно.
— Тебе же не стыдно
лишать дочь мечты, — ворчу себе под нос, проскальзывая мимо него.
К лицею подъезжаем в
диком, искрящемся напряжении. Сейчас любое неосторожное слово и его взорвет. Я
знаю, поэтому сижу тихо, как мышка, и рассматриваю дорогие машины на парковке.
Мы встаем с ними в ряд. Отец открывает мне дверь и подает напряженную руку.