//Три-четыре часа спустя//
Жара поднялась невероятная. Солнце в
зените, иссушает всё, что смеет ползать под его светом.
Ивану тоже было несладко, но
чувствовал он себя не так паршиво, как ожидалось.
В Афгане он больше всего ненавидел
жару. Даже в Ташкенте, при подготовке, он уже начинал тихо её
ненавидеть. Среди гор, когда температура достигает 38-40°С, можно
было жарить яичницу на броне БТР, а в штанах в это время жарилась
яичница другого рода. Он потел там, как сука, и не смог
адаптироваться к жаре до самого вывода войск. Здесь же организм
отлично переносил даже интенсивную жару и, несмотря на лёгкий голод
и подступающую жажду, он не терял силы так быстро, как
раньше.
Чуть левее по курсу он обнаружил сухое
дерево, одиноко стоящее посреди песка. Это его заинтересовало,
поэтому он сменил курс.
На песке вокруг дерева Иван обнаружил
интересные следы. Такие обычно оставляют змеи.
Потеряв интерес к дереву, он начал
изучать следы и в итоге, спустя двадцать минут, обнаружил нору, где
прячется эта тварь. Подобравшись поближе, он стал ждать.
То, что змея уже в курсе его
существования, не подлежало сомнению. Змеи слышат не так, как люди:
их внутреннее ухо эволюционно подсоединено к нижней челюсти,
которой они улавливают вибрации почвы. Поэтому, чтобы слышать, змее
нужно положить голову на почву. В режиме ожидания змея держит
голову на песке, из-за чего прекрасно слышит вибрации, создаваемые
шагами Ивана. Она знает, но наружу не полезет, потому что у неё
своих проблем предостаточно, чтобы вылезать наружу и связываться с
существом, многократно превышающим её размерами.
Ждать её имело смысл, так как она
может посчитать, что Иван уже ушёл и можно выходить на разведку.
Шансов на это мало, но они есть. Торопиться Ивану было некуда, так
как повсюду смерть, а здесь, прямо под землёй, лежит белковая еда с
некоторым количеством влаги внутри.
Шли часы. Солнце клонилось к закату, а
температура постепенно падала. Ивану было слегка паршиво, так как
обезвоживание сказывало даже на таком неожиданно приспособленном
организме, а ещё он сидел без какого-либо движения, к чему его тело
явно не привычно.
То, что это тело не его, стало ясно
довольно быстро. Во-первых, он выдернул один волосок и с удивлением
увидел, что он не каштановый и не седой, а светло-рыжий. Во-вторых,
что было выяснено ещё на корабле, половой орган его чуть длиннее,
чем в его прошлой жизни и имеет несколько иную форму. Любой
мужчина, если не страдает с рождения крайней степенью ожирения,
безошибочно опознает свой детородный орган и не перепутает его. Но
самое главное — на ощупь его лицо отличалось радикально, конечности
были другими, структура грудной клетки иной, а вообще, судя по
наблюдениям, телу где-то лет шестнадцать-семнадцать, может даже
чуть меньше. Вторая молодость? В аду? Но какой в этом
смысл?