Дорога вилась вдоль однотипных
домишек, ныряя во мрак от факела до факела. Ехать без седла было
сложно, а уж старательно заваливаясь вперед… Лошадь ускорилась до
галопа, меня подбросило, впечатав в Велизара. Я вздрогнула, сползти
не дали тиски держащих поводья рук. Звон напряжения в ушах, твердая
грудь за спиной, касающееся затылка дыхание. Не думать об этом!
Отвлечься от чувств и ощущений любой ценой. Шарить взглядом вокруг,
подмечать все подряд. Кружение ворон над засеянным полем, полоску
леса, заросли шипастого кустарника. Лай собак, вереницы
разномастных заборов, сокрытые и не очень дворы. Не то чтобы
маленькая деревня. Убогие дома вперемешку с добротными, встречались
и зажиточные. Самый большой и красиво огороженный выделялся
издалека. Сразу стало ясно, что нам сюда. В избытке полыхали
факелы, освещаяповязанные на
изгороди черно-белые ленты. Людей было много – как у открытых
ворот, так за ними. Казалось, все жители пришли.
Мы остановились у коновязи близ дома.
Это была короткая, но вместе с тем невыносимо долгая поездка. Едва
Велизар отпустил поводья, я спрыгнула на землю. Ребра мстительно
стрельнули болью, заставив поморщиться. Ничего, нормально… Гораздо
лучше, чем было. Пока он привязывал лошадь рядом с другими, я
отдышалась, расправила смявшуюся в поездке юбку. А ведь еще как-то
обратно добираться!
Во дворе за оградой искрил и трещал
костер, на высоком крыльце изваянием застыла укутанная в вязаную
шаль немолодая женщина. Мать Демира? Она держала за руку бледную,
опускающую глаза девушку. Народ стекался к ним: скорбные выражения
лиц, сложенные в молитвенных жестах ладони, отголоски сочувствующих
слов. И тут же отстраненные взгляды да перешептывания. Не все
явились с искренней поддержкой: кого-то привели приличия, кого-то –
любопытство и страх. Краем уха расслышала от одной перепуганной
женщины причитания про клятых культистов и убежденные заверения от
другой, что наверняка те после убийства убрались из деревни. Ну…
Ровным счетом наоборот!
Надежно закрепив поводья лошади,
Велизар повернулся к воротам.
– Зачем тебе туда? – спросила я на
удивление спокойным голосом.
– Как зачем? – буднично отозвался он.
– Выразить соболезнования.
Конечно! Небось расследует фальшивое
жертвоприношение. А здесь можно вдоволь информацией о покойном
разжиться.