– В каком мы мире? – спросила я, осторожно пробуя на вкус ту несчастную птицу, которую угораздило попасться на глаза голодного саттора.
– В Лаеруне, конечно же. Харды хотели запутать след, прыгая по порталам внутри мира. Но не вышло, – Даал довольно улыбнулся.
Как сытый котяра, отловивший целый выводок мышек. Бедные-бедные мышки. Но если харды по сравнению с ним мышки, то тогда кто же я? Эта мысль мне не понравилась.
– И что, если они восстановят магию своего мира, то смогут зажечь звезду? – спросила я.
Даал пожал обнаженными плечами. Рубашка канула в лету еще во время работы.
– Им потребуется много магии.
– Но получится?
– Откуда мне знать? Я не пробовал.
– Ну, хоть что-то тебе неизвестно.
Сумерки опускались на землю. Даал поднялся, потянулся:
– Пойду искупаюсь. Никуда не уходи.
– Как будто здесь есть куда, – буркнула я, провожая его взглядом.
Как только он скрылся под водой, мне стало не по себе. Я оглянулась назад, внимательно всматриваясь в лес. В стремительно сгущающихся сумерках он вдруг перестал казаться безопасным. Но все дело, конечно, не в темноте, а в отсутствии саттора. Это рядом с ним я чувствовала себя спокойно. Как только он вернулся и уселся рядом, у костра, мне перестали чудиться полчища монстров в тенях.
– Собираются ли меня принести в жертву дракону? – вдруг неожиданно даже для самой себя спросила я, по сути, раскрывая все карты. Которые и так без козырей, надо заметить.
Даал рассмеялся и сказал:
– Драконов не существует.
– Смелое утверждение, – опешила я, с трудом удерживая нижнюю челюсть на весу. – Нэла рассказала мне совсем другое…
– Нэла – дура, – отрезал саттор и в его голосе скользнули стальные нотки.
Я надулась и заткнулась. Но уже через три минуты спросила:
– А какого тогда хутора вы мне помогаете, тратите на меня магию и все такое? И дебилу понятно, что тут дело не чисто. Зачем?
– Затем, что я попросил, – отрезал Даал и поднялся. – Я спать. Не сиди тут одна.
Я проводила его взглядом. Сидела на пляже и злилась, пока не догорел костер. Тогда мне стало страшно, и я потопала в шалаш, вооружившись тлеющей головешкой. Чтобы в темноте ненароком не наступить на саттора. И не зря, он такой огромный, что в шалаше был повсюду. Немного сориентировавшись, я высунулась наружу и воткнула головешку в песок – еще пожара нам тут не хватало. Потом свернулась клубочком подальше от Даала, стараясь не коснуться его и не разбудить. Но я все равно физически ощущала его близость и долго не могла уснуть.