– А свадьба? Тоже простительна? Или все романом и ограничится? – не удержалась я от заведомо бестактного вопроса.
– О свадьбе говорить еще рано, мы только начали встречаться, – отмахнулась Нэла. – Для меня главное чувства, а не возможность выскочить за аристократа.
– Рада это слышать, – улыбнулась я. – Весьма разумный подход для девушки. Но все же, в теории, это возможно?
– А кто может ему помешать? Он же брат короля, – повела хрупким плечиком Нэла. – Кроме того, все так боятся, что он приведет сюда жену дроу, что примут меня с распростертыми объятиями.
– Магрэлу повезло с тобой, ты красивая, умная и очень необычная, – искренне сказала я.
– Пожалуй ты права, – вздернула носик Нэла и рассмеялась. – Но куда мне до тебя? Я столько всего узнала, пока тебя не было.
Подруга понизила голос и придвинулась ко мне ближе.
– Пользуясь своим привилегированным положением, я кое-что узнала. Я много чего узнала.
– Ну, рассказывай, не томи, – поторопила я девушку. – Обо мне?
– О тебе, конечно, не о себе же. Магрэл держался дней пять, но позавчера мне удалось его разговорить. Он подтвердил нашу с тобой худшую версию про жертвоприношение. В Новогоднюю ночь тебя отдадут Даргалу. Это решение короля и Магрэл, и маги, выполняют его волю.
– Как же так? – я встала и прошлась по комнате, заламывая пальцы. – Даал уверил меня, что все это выдумки.
Нэла покачала головой:
– Нет никакого другого разумного объяснения. Только поэтому король остановил твое сожжение, потому что ты лакомый кусочек для дракона. Только поэтому тебя пичкают магией, чтобы подарочек стал еще более привлекательным. Даргал ведь отблагодарит… Это выгодно.
Мне стало страшно. Не потому, что меня скормят дракону, а потому, что Даал не мог об этом не знать. Пока мы были на острове мне хотелось верить, что всему есть другое разумное объяснение, но сейчас… Сейчас, когда даже Магрэл раскололся и подтвердил нашу версию, все выстраивалось в холодную, логичную правду. Тогда почему от этой правды меня бросило в жар? Я была близка к панике. Что-то больно заныло в груди. Нестерпимо. Как будто только что умерло нечто прекрасное и никогда уже не возвратится. Усилием воли я заставила себя абстрагироваться от накативших эмоций. Всегда, во всех книгах и фильмах, меня бесило то, что герои никогда не могут просто нормально поговорить друг с другом, и из-за этого с ними случаются такие беды, что мама не горюй. Нет, я не буду такой дурой. Я поговорю с саттором. Теперь, когда у меня есть доказательства, ему придется сказать мне правду. Наверняка он сможет это объяснить. Мне необходимо, чтобы он смог.