Как же здесь красиво! Но по дому все равно ужасно
соскучилась. Быстрее бы дракон нашел нужную сумму. Впрочем, надо
радоваться, что ему требуется время на сборы – значит, вполне
вероятно, мне хватит этих средств, чтобы выкупить поместье. И все
будет хорошо!
Одного не понимаю – почему отец сам не истребовал с
должника эти деньги? Зачем брал кредит под грабительские проценты?
Это очень странно.
- Ты видела, ты видела?! – маленький ураган налетел
на меня, когда вернулась в гостиную своих покоев.
- Что видела? – я с улыбкой погладила его
взъерошенные кудряшки.
- Тут оружейная зала есть!
Расхохоталась от души. Конечно, именно это мне
интереснее всего. Главное, проследить, чтобы он ничего из этой
оружейной не спер. Тьфу, не позаимствовал.
- Там столько всего! – брат начал
перечислять.
Судя по всему, Дарьяр Севаст с помощью своего
арсенала мог успешно противостоять любым врагам и выдержать
длительную осаду. Что ж, если она и будет, то только когда
красотки, которые норовят захомутать такого выдающегося жениха,
пойдут на штурм.
- Так, вояка, - перебила я, усадив Игги на кушетку,
- ты лучше расскажи, зачем тебе сдался страус.
- Покататься хотел, чего непонятного? – болтая
ногами, он с укором посмотрел на меня. – Когда еще выдастся такая
возможность?
- И то верно!
- Только я его не догнал, - брат надулся. – Уж
больно шустро бегает. – Но эти, из цирка, тоже не догнали, - он
повеселел.
- Так они до сих пор за страусом
гоняются?
- Ага, - мальчик захихикал.
Даже не знаю, кого мне больше жалко, страуса,
циркачей или этот дворец, в котором поселился ураган по имени
Игги.
- А еще, а еще сегодня вечером будет праздник! –
сообщил брат.
- Мы на него не приглашены,
успокойся.
- Как раз это упущение я намерен исправить, -
раздался сзади уже знакомый голос.
Я обернулась. На нас с улыбкой смотрел Дарьяр
Севаст.
ДАРЬЯР
- Ну, так что он потребовал взамен? – хором
воскликнули друзья, когда я замолчал.
Нельзя было такое обещать этому простолюдину. Но в
тот момент все, что угодно сказал бы, лишь бы
выжить!
- Дарьяр, не томи!
Перевел взгляд на них и тихо
ответил:
- Я поклялся на обереге Серпентов, что женюсь на его
дочери. И буду защищать ее от всех врагов, кем бы они ни
были.
Тишина. Лишь поленья потрескивают в камине. А я, как
и они, тоже в огненных объятиях – в запале сказанных слов. Десять
лет прошло, но не было и дня, чтобы не вспоминал ту ночь, сожалея о
содеянном. Именно то обещание на самом деле не дает мне жениться на
Анне, висит над головой немым укором, льется в уши моим же
шепотом.