- Держи вора!
Какие-то крепкие мужики побежали в
нашу сторону, пытаясь догнать щуплого паренька. Я подхватила Ваню и
прижалась к стене дома. Тихон помчался парнишке наперерез,
остальные стрельцы пытались заблокировать воришку в трех
направлениях. Пострадавшая сторона в виде крепких мужиков тоже
бежала, чтобы принять участие в операции по поимке преступника, и
надвигались они аккурат на нас с Ванькой.
Я никогда не посещала общественных
мероприятий с сыном, чтобы не оказаться в центре неконтролируемой
толпы. И нате - нарвалась. Взяв ребенка на руки, прикрыла собой.
Ожидая удара, пыталась сгруппироваться. Вдруг нас заслонила широкая
спина, и именно она приняла весь удар на себя. Когда толпа немного
рассеялась, мы смогли рассмотреть лицо нашего спасителя. Оно
показалось мне немного знакомым.
- Добрый день, Мария Васильевна и
Иван.
- Здравствуйте. А вас как
звать-величать?
Это я что, кокетничаю? Прелесть
какая!
- Меня зовут Любомир. Я главный
конник государя нашего.
Точно, вчерашний вечер, факелы, кони…
без кольчуги и шлема я его не узнала. Хорошенький. Тпруу, буренка!
Ты же с ребёнком. Некогда нам тут слюни пускать. А мы оказывается
уже популярные. По имени-отчеству знают как величать. То есть,
следят за нами и явно, и скрытно. Учтем.
- Приятно познакомиться.
Ванька на него подозрительно
косился.
- Мама, это кто?
- Это дядя Любомир, поздоровайся.
- Здрасьте.
- А вы не подскажете, как пройти к
царю, что-то мы нагулялись?
- Позвольте, я вас провожу в царский
терем, - и предложил мне руку.
На руку посмотрела с большим
подозрением. Вон Елисей с Марфой за огородами звездами
полюбовались, и теперь он на ней жениться должен. А вдруг я конника
за руку возьму, а меня на лобном месте камнями закидают, как
гулящую. Поблагодарила за помощь, перехватила Ванятку за ручку,
так, что он оказался между мной и воем, и мы степенно пошли к месту
назначения.
Когда мы вернулись в царские палаты,
оказалось, что договор на оказание колдовских услуг готов, и от
меня требовалось только поставить подпись. КРОВЬЮ! На просьбу
почитать оную бумажку царь вылил на меня ушат презрения и ведро
разочарования, усомнившись во мне, как в благородной деве. На что
пришлось ответить с демонстративным безразличием, мол, если в моих
услугах не нуждаются, то пусть Ваши детки до самой пенсии ходят
такие красивые и с такой четкой дикцией, от этого не помирают, а
нам домой надо.