- Зачем мне врать, если я сейчас тебя убью?
Губы Батори задрожали. Казалось, что она едва сдерживает
слёзы.
- Ты думаешь, что эта девушка могла быть твоей дочерью? – понял
я. – Которую спрятали от тебя, обманули и внушили, что ты – её
враг? И к чему такие сложности?
- Потому что, убив её, я бы сама умерла, - прошептала Ольга.
- Но ты всё ещё жива.
- Уже нет.
- Простите, леди-протектор, но это звучит как бред
сумасшедшего.
- Вся моя жизнь похожа на бред сумасшедшего… - тихо произнесла
она. – Что ты знаешь обо мне? Что ты вообще знаешь? Ты же просто
цепной пёс – сначала Пакта, а теперь Альянса. Тебе дают команду, ты
вгрызаешься в горло врагу. Но зачем? Но почему? Ты ведь никогда не
задавался этими вопросами, правда же? Ты просто шёл по дороге, что
была перед тобой. Ты следовал за тем, что называют…
Ольга сделала несколько шагов вперёд, пока ей в грудь не упёрся
ствол моего «маузера».
- Скажи, - сказала Батори, глядя мне в глаза. – Ты веришь в
судьбу, Конрад Винтер?
Верю ли я в судьбу? Она ли привела меня туда, где я сейчас
нахожусь? Она ли сделала меня тем, кем я стал?
Она ли отняла всё, что мне было дорого?
Не знаю.
Лишь одно мне известно – я никогда не был хозяином своей жизни.
Просто плыл по течению, шёл от одного удара к другому. Без цели.
Без смысла.
И раз уж не я распорядился своей участью, то кто?
Ты веришь в судьбу, Конрад Винтер?
Ольга улыбается.
Грустно. Устало. Как может улыбаться человек, которого ничего не
держит на этой земле, но которому не хватает решимости закончить
всё раз и навсегда.
Я знаю, о чём говорю – я улыбаюсь точно так же.
Каждый день, как ещё один раунд пытки. Каждый день, как поиск
способов умереть. Но умереть в бою, потому что просто пустить себе
пулю в лоб – страшно.
Страшно признать, что все пережитые мучения были напрасными.
Страшно представить, что всё-таки найдётся способ всё исправить.
Обратить время вспять, уничтожить и создать мир заново, попросить у
Бога ещё один шанс – неважно как. Страшно упустить шанс, если он
всё-таки есть.
Страшная эта вещь – надежда. Столь же страшная, как и глупая
вера в чудо. Жалкая, ничтожная попытка уйти от реальности.
Но у некоторых нет ничего, кроме этого. Некоторым просто больше
не во что верить.
Наверное, это – рок. Наверное, это – судьба. И, наверное, она и
правда есть, потому что лишь настоящее может быть таким
жестоким.