— Г-госпожа
Шарот? — парень сообразил, наконец, что мозгами нужно шевелить
быстрее, если рассчитывает выжить под этим обстрелом.
— А кто ж
еще? Вы ворота открывать будете? И занесите вещи внутрь,
наконец.
Пять минут
спустя, решив все вопросы с формальностями и выйдя из караульни с
другой стороны — в крепостной двор, бабушка
распорядилась:
— Норин,
девочка, ты пока прогуляйся тут немного, а я навещу коменданта этой
богадельни. Полагаю, ближайшие минут двадцать нам с ним будет о чем
поговорить.
— Поняла, —
откликнулась та и, проводив пожилую леди взглядом, завернула за
угол ближайшего здания, похожего на казарму.
— Сарош! —
Первым, на кого она там наткнулась, оказался Красавчик — младший
брат Лаис и пятый ресс Ретенауи. Впрочем, о последнем до сих мало
кто знал. — Боги, ну как ты это делаешь, а? Все хорошеешь и
хорошеешь, хотя зачем тебе? Ты ж не девица на выданье?
— Форма мне
идет, ага, — улыбнулся тот совершенно неотразимо — так, как умел
лишь он. И поправил новенькие лейтенантские погоны на голубом, в
цвет глаз, кителе. А потом махнул рукой себе за спину: — Лазарет у
нас вон там. Видишь красную крышу?
— Вон ту?
Рядом с башней?
— Ага.
Фаэлин тебя там уже заждалась.
И,
по-братски чмокнув девушку в щечку, снова заспешил по каким-то
неотложным гарнизонным делам:
— Вечером
увидимся!
Госпиталь
нашелся сразу и ровно там, где сказали. А на пороге сразу нашлась и
ресса — в медицинском переднике, обтягивающем маленький, но уже
заметно выпирающий живот.
— Боги,
Фэл! — обняла ее девушка. — Как же я соскучилась! А твой маленький?
В порядке?
— Конечно,
— с гордостью кивнула та. — Не зря же говорят, что женщины Фаон
хорошо рожают.
И вдруг
нахмурилась каким-то своим мыслям:
— Да.
Рожают.
— Что, —
Норин посмотрела на нее очень серьезно, — тоже знаешь уже о той
истории? Тридцатилетней давности?
— Двадцать
семь, — поправила ее ресса. — Это случилось двадцать семь лет
назад. Отец рассказывал. Очень подробно, потому что сам искал тогда
наших женщин. И найти не смог.
— Фэл,
прошло много лет, и эти две... — девушка явно пыталась ее утешить,
но получилось скорей наоборот.
— Да какая
разница, сколько там прошло?! — зло сверкнула глазами ресса. — К
тому же пропали тогда не две, а три: одна из них была
беременна.
— Что-о?! —
Вот этого Рин не знала. — Они... Они тебе родня?