Ресса
замерла, так и не дойдя до порога.
— Вы уже
пытались?
— Да. Но
без толку. Она считает, что все с ней в порядке и с мальчиком у них
все как раньше.
— Не
понимаю.
— Конечно,
не понимаешь. Ты же ресса. Страшилками про Шоргуа, что ломятся в
чужие головы, тебя небось с детства пугали, так?
—
Так.
Бабушка
кивнула:
— Ты с этим
выросла и никогда не сомневалась в реальности таких вещей. А для
нее это как сказка. Так что нет, логика тут бесполезна. Она должна
почувствовать, что с ней что-то не так. Сама. Других вариантов
нет.
— И что
теперь?
— Пока —
ничего.
— Ничего не
сделать? Даже если попросить Шоргуа?
— Насильно?
Нет. Повторюсь: чужое из своей головы она должна вытряхивать сама,
сначала поняв, что оно чужое. И потому мальчику лучше быть рядом, а
не носиться неизвестно где.
— А где
он?
— Догоняет
того, кто с ней это сделал. И поверь, он очень зол.
Очень.
Место Пеплу
оказалось незнакомо. Совсем. Начиная от обстановки и кончая видом
из окна. Очень эффектным видом, кстати, — панорамным. Но эту
панораму он точно никогда не видел, как и этот город
вообще.
Если бы
Дари спросили, на чем держится его уверенность, он ответил бы:
цвет. Общая гамма была «не той». Непривычно светлой, если говорить
коротко. Вот Праут, например, всегда воспринимался им рыжим; Реска
— серой; Сонресорм выглядел розовато-бежевым... А кварталы, что
сейчас лежали внизу, смотрелись почти белыми. С графичными
контрастами непривычно черных крыш и темной зелени многочисленных
парков. Нет, тут он точно никогда не бывал, но что именно сейчас
видит — уже догадывался.
Насагонт.
Столица Сиенуры. Кое-что об этом городе Пепел читал.
Много
читал, если уж начистоту.
И совсем не
удивился, когда услышал чужую речь из уст холеного господина, ловко
подцеплявшего вилкой кусочек ветчины — розовой и одуряюще
ароматной:
— Вусли, я
устал тебе повторять: если продолжишь настаивать, оно выйдет тебе
боком. Причем очень неудобным.
Сложностей
с пониманием сказанного у Дари не возникло: этот язык он всегда
учил охотно и владение им считал для себя нужным. Так что сейчас
говорил на нем ничуть не хуже, чем любой из тех, кто в Сиенуре
родился.
— Не
соображу, почему вы решили сделать из этого проблему, — откликнулся
второй из собеседников — темноволосый, вызывающе красивый и...
очень похожий на свои фотографии, которые Эрдари держал в руках
совсем недавно.