Я закрыл глаза. В голове мгновенно образовался хаос из различных
приятных мыслей: кроткая нежность Алисы, загадочная молчаливость
влюбленной Лены, Марго с лукавой улыбкой в предвкушении
долгожданных ласк, время проведенное с друзьями своего мира, но
почему-то все это было не то. Мне просто показалось это
обыденностью и я, судорожно ковыряясь в своем сознании, никак не
мог определиться с тем, что меня могло полностью поглотить. Но тут
я вспомнил свой двор и свою многоэтажку. Дом… Да, именно дом,
именно в нем было все то чего мне так не хватало. Я представил, как
захожу в подъезд, вхожу в свою квартиру, наполненную ароматом
маминой стряпни, на кухне тихонько играет русское радио с его
величайшими шедеврами русской музыки, а из-за открытого окна
доносится нечто иное, именно оно нарушает эту идиллию и именно оно
делает мой мир более живым и дружелюбным — детский смех, такой
заливистый и беззаботный, раньше я не понимал этого, а сейчас…
Сука! Как же больно!
Очнулся спустя некоторое время в том же кресле, плотно
зафиксированный ремнями, но попробовав дернуться, понял, что не
чувствую ничего кроме своей головы. Моего тела будто не
существовало. Волна страха с грохотом прокатилась по каждой
извилине. Я попробовал крикнуть, но не смотря на все мои попытки
это было безуспешно. Рот открывался с большим трудом, а звуков не
издавал вовсе.
— Не переживайте, товарищ Белов, — раздался спокойный голос
Глеба за спиной. — Я уже почти закончил. У вас было повреждено
несколько передающих каналов, поэтому при тесте их проводимости вы
потеряли сознание из-за перегрузки нервной системы. В этом нет
ничего страшного и через пару минут к вам вернётся подвижность.
Однако, хочу заметить, что для вас это полезный опыт. Теперь вы
знаете что будет, если вы не перестанете так безответственно
относиться к своему здоровью. Вот и все, попробуйте пошевелить
своими многострадальным конечностями.
Я облегчённо вздохнул, ощутив, как тело приобрело обычные для
него ощущения. Тяжесть в затекших ногах, онемевшие от ремней кисти
сейчас скорее радовали меня, чем настораживали, ведь теперь я хоть
и с трудом, но все же мог ими управлять.
— Надеюсь я последний раз сижу в этом кресле, — тихо произнес я
пока меня освобождали от проводов и ремней. — А то все эти ваши
процедуры…