В какой-то момент я почувствовала на своих плечах чьи-то теплые
руки. Тело радостно встрепенулось и почему-то ожило в ожидании
поцелуя, но это был не Максим, а мама… Ну да, откуда ему здесь
взяться?
— Доброе утро, доченька, — нежно прошептала она. — Ранком ты
сегодня. Обычно и к обеду не добудишься тебя, а тут…
— Просто очень душно, мам, — перебила я. — Прям аж задыхаюсь.
Какое-то тяжёлое утро.
— Плохой сон?
Я промолчала. Рассказывать об этом мне сейчас не хотелось.
— Будешь чай, дочь? — я лишь кивнула. — К нам, кстати, тетя Люся
с Димой на следующей неделе заедут, погостят пару дней. Ты ведь не
против? Он военное училище только закончил. Большой, крепкий,
сильный. Покажешь ему город, отвлечься немного, может
подружитесь.
Я снова промолчала, новость так себе. Он мне никогда не
нравился. Напыщенный и излишне самоуверенный.
— Ты очень пугаешь меня в последнее время. Плохо спишь, мало
ешь, бледная и не разговорчивая какая-то, а ещё грустная все
время.
Услышав маму, который раз задаю себе один и тот же вопрос: «ну
неужели непонятны причины моего состояния?» — тут же белыми нитками
все шито.
— А у меня что есть повод для радости, мам? Максим пропал, Анька
вместо поддержки укатила к бабушке. Даже не звонит, зараза такая.
Ещё жарища эта проклятая…
— Его найдут. Твой папа ищет. Он весь отдел на уши поставил.
Обязательно найдут.
— Это папа тебе сказал? Он будет в первых рядах кто его искать
не станет — он же терпеть его не может! Он вечно мне сынков своих
друзей сватает. Кому угодно готов меня отдать только не Максиму, —
слезы обиды предательски покатились из глаз. — А это мой выбор! Это
мой Максим! И Диму своего засуньте куда подальше! Я на время их
приезда свалю к бабушке, а вы тут развлекайтесь.
Выбежав из кухни влетела к себе в комнату, защелкнула дверь и
завалилась на кровать. Следующие пару часов я провела практически в
беспамятстве. Помню только тихий голос мамы по ту сторону двери.
Она что-то рассказывала, видимо, успокаивала меня, но я этого не
хотела слушать и потому, накрыв голову подушкой, просто без слов
выплескивала все свои эмоции в простыню. Не хотелось ни слушать, ни
говорить. Да и смысл разговаривать с человеком, который тебя не
может или не хочет понять?
Когда моя истерика закончилась я не чувствовала ничего кроме
головной боли и желания прекратить свои муки раз и навсегда.
Подойдя к окну я распахнула его настежь. Горячие потоки воздуха
начали пронизывать все тело чуть ли не насквозь, а оставшиеся слезы
высохли, мгновенно испарившись с бледной кожи. Я залезла на
подоконник и расставила руки на встречу ветру. Всего один шаг и это
закончится, закончится навсегда. Не будет ни боли, ни чужих правил,
ни чужого мнения, не будет никого. Лишь одно меня останавливало…
Если он найдется, а меня уже нет, то что тогда? Меня уже нельзя
будет вернуть, найти или воскресить, а значит он будет страдать и
виня себя за мою смерть. А я не хочу, чтобы он страдал из-за
меня.