Обычный глиняный кувшин, в котором оставалось ещё литра полтора попахивающей всё той же плесенью, воды. Не придумав ничего лучше, она отхлебнула немного.
Нормально, пить можно.
Грех, конечно, жаловаться, но уж слишком похоже на тюрьму.
Или ещё хуже – на средневековую тюрьму. Этакое жуткое подземелье для особо тяжких преступников. Или, ведьм, что ли… Да и костюмчик у неё как раз подходящий по стилю к интерьерчику – такие она видела только на картинках в учебниках по истории средних веков, ну, и в соответствующих фильмах. Но вот отсутствие нижнего белья…
Опять жутко зачесалась голова. Что это, неужели настоящие вши?! Вот свинство – похоже, что так. Ладно, это неприятно, но не смертельно. Вывести можно, даже легко…
Ну хорошо, обстановку и условия своего быта она изучила. Остаётся самое сложное – осмыслить, что всё это означает.
А этого она пока… побаивалась.
Проблемы, связанные с переездами, переменами, новыми людьми, обстоятельствами, всегда беспокоили, напрягали её. Они требовали каких-то новых решений, действий, знаний и знакомств… Она же по природе, скорее, консервативна в привычках, поведении. Любит размеренность, последовательность и стабильность.
Вводить в свою жизнь что-то новое было тяжеловато и… да, страшновато – надо это признать честно хоть перед самой собой. Но она преодолевала в своём прошлом и это.
А здесь… Что же – здесь?..
Однако к счастью (или к сожалению?) предаться самоанализу и осмыслению обстановки ей не дали. Причём достаточно прозаическим образом.
Откуда-то из-за двери послышались приближающиеся шаги. Сопровождались они каким-то странным постукиванием и металлическим побрякиванием. Стресс мгновенно обострил все ощущения и заставил собраться, сконцентрироваться для встречи с чем-то новым, неизвестным: недаром же она училась этому на тренировках…
После нескольких коротких остановок шаги затихли, наконец, напротив её двери, и чья-то тень замелькала сквозь щели, перекрывая и без того слабое мерцание огня.
Страха, хотя казалось, для него вроде и имелись некоторые основания, не ощущалось.
Побрякивание стало совсем громким, звук шёл прямо от центра двери – словно с неё снимали… железные засовы или замки. Затем что-то звякнуло о камень, и дверь со скрипом и скрежетом распахнулась вовнутрь.
О, Господи!
В открывшемся проёме стоял рослый, крупный молодой мужчина.