- Кар! – будил меня мой пернатый
будильник.
- Диверсантам, физкульт-привет! –
поприветствовала я птичку.
- А чего ты такая довольная? –
насупился ворон. - Я ж тебя ни свет ни заря бужу!
- Так я тебя вчера полдня ждала, а ты
все не прилетал. А сегодня, умничка, спозаранку меня навестил, -
ласково лепетала я, протирая глаза.
- А что у нас случилось? –
встревожился чернявый.
- Горло после вчерашних купаний
болит, сил нет! Помоги, - попросила я.
Птица тут же махнула крылом, и боль в
горле сразу прошла, а вот в голове осталась.
- Щур, не вредничай, у меня дома,
если принимаешь обезболивающее средство, то оно действует на весь
организм, а не выборочно. Так что головную боль тоже убирай!
- А нечего злоупотреблять спиртными
напитками, может, тогда с утра лечить ничего не нужно будет? –
ворчал вредина.
- Так, Минздрав в перьях, ты сначала
вылечи, а потом уже и пропагандируй здоровый образ жизни. Хотя, у
меня дома это министерство предпочитает следовать именно твоей
тактике, - хмурилась я.
Ворон фыркнул, но крылом махнул, и
головная боль также, как и в горле, бесследно исчезла.
Я открыла глаза и увидела ворона, он
не сводил с меня своих черных глаз, его перья сияли мраком.
- Какой ты, Щур, красивый! – сказала
я птичке истинную правду.
После ночных полетов все окружающие
казались мне прекрасными. Я обернулась и увидела Ванятку, сладко
сопящего рядом со мной. У кровати делал вид, что похрапывает, лежал
Серый Волк.
- Ты чего так рано прилетел? –
потягиваясь, спросила я. – Случилось чего опять?
- Пока ничего не случилось, но там
баба Яга и девица Янина буйствуют, - сообщила птица.
- Это ж кто их так расстроил, что они
гневаться изволят? – шутила я.
- Да после обеда намечены переговоры
с царем-батюшкой Жданом Годиновичем, бабульки изрядно нервничают, -
корректно пояснил ворон.
- А причина их нервозного состояния
сформулирована? – я тоже старалась подчеркнуть свое воспитание.
- Царь покушение на Елисея по
тарелочке с голубой каемочкой видел. Сегодня спозаранку
проинформировал, что если бы не ты, то царевич бы утоп. Три
отборных богатыря и две родных бабки смотрели на это и только
глазами хлопали. Требовал к обеду найти виновного и пред царские
очи явить, - докладывал пернатый сотрудник.
- Чудно! - резюмировала я и,
перевернувшись на левый бок, любовалась на сопящего сынишку.