- Господин мой, благодарю за эту
ночь, Вы мне доставили истинное удовольствие. Надеюсь, и я Вас не
разочаровала.
- Красавица, ты была прекрасна, -
услышала я холодный голос Бессмертного.
Мои глаза увеличились втрое, а улыбка
перекосила лицо. Чтобы не пискнуть от нагрянувшего восторга и этим
не выдать себя, я зажала рот руками.
- Твой гибкий стан и горячие уста –
самая желанная моя услада, - комплимент был изыскан, но от его тона
хотелось сброситься с крыши.
Девушка вновь вошла в комнату, при
этом оставив дверь открытой, и оттуда послышались пыхтящие, сопящие
и чавкающие звуки. Целуются! Они целуются! А меня запугивали
мнимыми брачными поползновениями злыдня в мою сторону! Какой
абсурд! Вон у него какая гармония в личной жизни! Интересно, чисто
с технической точки зрения, а она об его клыки не порежется?
На кой ему я с ребенком и
сопровождающим меня выводком сказочных персонажей, не обремененных
воспитанием. Один вечно во что-то вляпывающий Елисей чего стоит,
это если не касаться тяжелой альтернативы в виде бабусек.
Меня вновь подняли и оттараканили за
большущий гобелен, мимо которого вскоре прошла Роксана.
- Костя, а кто эта девушка? – не
утерпела я.
- Фаворитка Кощея Бессмертного, -
шепнул мне кареглазый.
- Какая прелесть! – зашептала я в
восторге. – Какая замечательная девушка! А можно с ней
познакомиться?
- Зачем это тебе? – опешил
парень.
- Ну, я тут уже который день гощу, а
еще ни с одной местной женщиной не познакомилась. Хотелось бы
узнать здешнюю жизнь с женской точки зрения, - обосновывала я свое
желание.
Увидев, как я сразу повеселела от
захватывающего зрелища, Костя дрогнул:
- Хорошо, я постараюсь помочь, но
завтра, - приобняв меня за плечи, прошептал парень. - Сегодня уже
поздно, и тебе спать пора. Давай я тебя провожу.
Проводил, добрых снов пожелал. И
чтобы пожелание точно осуществилось, поцеловал сладко-сладко,
отчего грядущие сны наполнились яркими красками и требующими хотя
бы визуальной реализации желаниями. Но, решив не торопить события,
продвинуться дальше поцелуев я себе не позволила.
Войдя в комнату, обнаружила, что два
моих неугомонных полуночника еще не спят. Ванятка хваткой цербера,
держал волчару и с маниакальным упорством рассказывал ему очередную
сказку. Лохматик уже не пытался сопротивляться, роняя скупую
мужскую слезу, жалобно поскуливал, оплакивая свою горемычную участь
няньки.