мою жизнь,
её, нашу общую. Хотел бы я потерять память,
выборочно, только тот день забыть.
Мои руки легли на стол. Стопка чистой
бумаги, пара ручек и карандашей. Книжный шкаф и потайной сейф. Но
где документы матери?
Я порылся в столе, в выдвижных
ящичках, на полочках шкафов, пока не наткнулся на другой сейф. Не
такой тайный, как тот, что я нашёл пару месяцев назад, но тоже не
на виду. Всё на поверхности такое идеальное, но сколько же ещё тайн
хранит этот кабинет?
Пароль оказался максимально лёгким,
дата маминой смерти. В нескольких папках лежали самые разные
документы, начиная от свидетельства о рождении, брачном договоре,
заканчивая заключением смерти и бумагами от частного сыщика.
Интересующая меня деталь — группа
крови мамы — заставила меня копаться дальше. Ведь она отличалась от
той, что была у меня, у мамы была вторая, а не первая, как
я думал. Выходило, что либо я не её сын, либо вообще был усыновлён.
Но это просто невозможно, ведь в доме полно фотографий маминой
беременности. И отец не стал бы врать о таком.
Документы покрылись пылью, явно не
бывшие в руках много лет. Тогда зачем хранить их? Бессмыслица
какая-то. Я продолжил искать, полагая, что могу найти какое-то
объяснение этому. Может я и правда был усыновлён или в роддоме меня
перепутали с каким-то другим малышом?
Однако я не нашёл ничего подобного о
себе, зато нашёл отчёты врачей и выводы детектива. Среди кипы
непонятных фраз и формулировок следователя я сумел выловить
несколько очень важных: «основное состояние — травма,
осложнения — внутренне кровотечение», «причина — не
сосредоточенность, рассеянность внимания, помешательство» и
много подобных. Из них выходило, что авария была вызвана маминым
состоянием ДО самого ДТП, и усугубилось после.
А сами заметки свидетельствовали о
том, что папа подозревал это и хотел расследовать. Но дойдя до
врачебных отчётов, в которых причиной смерти было указано лишь
внутренне кровотечение и сила повреждений, я понял, что папины
подозрения имеют основания.
Что он мне не рассказывал?
Собрав все бумаги в ящик, я унёс его
в свою комнату, закрыл сейф и заперся в комнате. На протяжении трёх
дней я читал всё, что мог, стараясь разобраться в медицинских
терминах и формулировках, но успехов было мало. Я понял, что отец
расследовал мамину смерть, но не нашёл всех ответов и потому
забросил всё. Здесь даже были фотографии машины с той
автомагистрали, в множественных копиях и с личными пометками
частного детектива и моего отца.