Когда Альбина наложила свои узкие ладошки, Рита пришатнулась к
Насте:
- Давай, я с тобой поделюсь? Немножко.
Сестричка замотала головой, растрепывая прическу.
- Не, я хочу, чтобы Миша!
- Я тоже, - блеснула зубками моя нареченная.
Мне было заметно, что Рита ненавязчиво опекает Гарину-младшую,
старается быть рядом, а когда у той глаза снова оказываются на
мокром месте, прижимает к себе и шепчет на ухо слова утешения.
Папина любимица, Настя и сама была привязана к отцу. Она сильно
переживает утрату родного человека, и как будто волнами – вот
только-только начинает улыбаться, тихонько, пастельно смеется, и
вдруг падает тень. Девушка сникает, ее глаза наполняются
слезами…
Иногда в такие моменты я бываю недалече, и буквально выхватываю
сестренку из-под наплыва горя – беру на руки, хоть и с натугой,
сорок восемь кило родимой красоты, укачиваю, и девчонка помаленьку
успокаивается. Однако Рита чувствует гораздо тоньше меня. Еще ни
одной тучки на горизонте, но ментальная «духота» усиливается…
И моя женушка тянет Настю за собой в магазин, или искать
соседского кота на берегах Черного озера, или находит еще
какой-нибудь способ отвлечь подружку и родню…
Моим вниманием завладела Светлана. Она последней изо всего
эгрегора делилась со мною, и мне удалось уловить ее тревожный
взгляд. Не отводя глаз, я приоткрылся, чтобы зря не переводить
намерения в плоскость слов. На девичьих щеках проступила
бледность.
- Я все понимаю, Миш, - в Светином шепотке угадывалось
напряжение, подавленное волей. – Но это же очень опасно. Убить
Джеральда Форда!
Кивнув поэнергичней, чтобы девушка не высмотрела обреченность в
моем настрое, я сложил ее ладони в молитвенном жесте.
- Ты мне поможешь?
Шевелёва даже не спросила, чем именно – взмахнула ресницами, и
твердо ответила:
- Да.
Пятница, 14 апреля. Ближе к вечеру
Москва, улица Горького
Не знаю, находился ли Кедрик под наблюдением доблестных
чекистов, но по нему не скажешь – морда довольная, усы топорщатся,
глазки щурятся… Толстый ленивый котяра.
Забрав почту на Центральном телеграфе, он неторопливо и
непринужденно шагал «под уклон», в сторону Красной площади.
- Мы за ним? – шепнула Светлана, шагавшая рядом, под ручку.
- Его зовут Гвилим Кедрик, - разлепил я губы. - Работает в
посольстве США, в консульском отделе. Низовой уровень. Каждую
неделю заходит за почтой, но обратно на «Чайковку» не спешит. Любит
посидеть в здешних кафе – в «Молодежном», в «Севере», в «Лире»…
Сейчас, судя по всему, намылился в «Марс». Ну, или в «Космос».
Гвилиму очень нравится изображать местного…