После уроков, как и было оговорено, прихожу в библиотеку. Открываю учебник алгебры и просматриваю темы, которые в моей школе я ещё не прошла, а в новой уже пропустила.
Школу в Казани я, наверное, всегда буду считать своей, ведь именно там я проучилась предыдущие десять лет, а в этой всего каких-то два дня. Капля в океане времени. Если быть честной, я пока не могу назвать эту школу своей и даже не думаю, что буду готова прийти на встречу выпускников спустя десять лет.
Может, я рано ставлю крест, но ничего с собой поделать не могу. Слишком видна разница. И мне трудно представить, что что-то может измениться и я вдруг стану своей в стенах этой школы.
Для того чтобы стать своей, как мне кажется, необходимо всего лишь следовать простым правилам:
1) не нарываться;
2) спокойно реагировать на нападки;
3) не отвечать на агрессию той же монетой;
4) быть вежливой;
5) не пялиться на Королёва.
Всё ясно и понятно. Но, пожалуй, я не смогу следовать своему списку правил, а если быть конкретней, то это касается последнего пункта. Я не могу на него не пялиться, пока он направляется в мою сторону, обходя парты.
Ярослав ловит мой взгляд. Поздно уже отворачиваться, поэтому просто жду, когда он подойдёт.
— Привет, — не знаю, что ещё сказать. Не на опоздание же его пятнадцатиминутное указывать.
— Виделись же, — усмехается парень и с шумом отодвигает для себя стул. Морщусь от противного скрежета ножек по полу.
Он садится, вальяжно откидываясь на спинку стула, и вытягивает ноги вперёд, нечаянно или специально — этого я не знаю — задевает мои ступни. Я резко отвожу их в сторону. Ярослав рассматривает меня, словно впервые видит. От его взгляда мурашки бегут по коже, а на руках поднимаются волоски, слава небесам, что на мне длинные рукава и он этого не видит.
Но я-то это чувствую. А ещё дрожь во всём теле от его присутствия.
Ярослав — очень красивый юноша. И я не могу забыть тот поцелуй. Чего не скажешь о парне. Он ясно дал понять, что не желает о нём вспоминать и хочет, чтобы и я забыла. Но разве такое можно забыть?