Счастье длилось недолго. Я предполагала у меня будет больше времени насладиться моментом, честно говоря, я не думала, что он найдёт меня так быстро.
Игнат явился за мной на третий день нашего пребывания за городом в уютном домике возле соснового бора. Я катала коляску во дворе, пытаясь укачать Кирюшу — малыш плакал от колик, безумно было его жаль! Калитка скрипнула, на пороге появился он… И не один. С пожилым мужичком, который держал под мышкой пухлый, кожаный портфель.
Я догадалась, что это был адвокат.
Прошлое
“Лида, ответь мне! Почему ты меня избегаешь? Если не ответишь через пять минут, я приеду к тебе общежитие”.Читаю сообщение и чувствую, вдоль спины ползут опасные вибрации. Прячу телефон в сумочку, продолжаю двигаться вдоль университета. Прогуливать пары больше не могу, скрываться вечно не получится — меня могут отчислить. Вчера даже куратор звонила, сказала, что немедленно хочет меня видеть, так как дело срочное.Я приехала в университет к восьми утра. Всю дорогу от дома до главного корпуса учреждения меня преследовала невыносимая паника. Поднявшись на третий этаж, постучала в дверь кафедры и вошла, скрестив пальцы за спиной. Предчувствие было уже нехорошим, молитвы тут не помогут, я догадывалась зачем меня вызывала. Догадки подтвердила папка с моим личным делом, лежавшая на краешке стола.— Одинцова! Проходи! — рявкнула худощавая мегера с гулькой на голове — мой куратор, указывая на стул. — У тебя серьёзные неприятности, ты в курсе?Окружающий мир воспринимался мною как в тумане. Медленно опустилась на стул, страшась даже поднять на неё глаза.— Ну всё ясно, — гавкнула она, — в курсе значит, зачем вызвали? Так и думала, Яна правду сказала…— Что? Яна?! Что она сказала! — встрепенулась, вскинув подбородок.— Документы заберешь сама? По личным обстоятельствам?— Не надо! Пожалуйста, Галина Викторовна, за что отчисляете?Мегера фыркает, скрещивая руки на груди, глядя на меня как на грязное животное.— Забирай документы и уходи, разговор окончен. Ты позоришь честь нашего учебного заведения, от тебя, Одинцова, я такого точно не ожидала.Выбегаю из кафедры в слезах, не помню даже, как на улице оказываюсь. Мне, кажется, моя жизнь закончена, мир вокруг меня рухнул и разбился на осколки, я не знаю, что делать дальше… Я в безнадёжном отчаянии, такого чудовищного позора не испытывала никогда.Меня посчитали какой-то шалавой, с позором выгнали прочь. Что я скажу маме? Что обо мне подумают родственники, друзья, знакомые? Может слухи уже расползлись на весь район. Даже дошли до пригородного городка, в котором живет мама с сестрой.Бегу вперёд, растирая слёзы по щекам, не видя ничего кругом, вдруг во что-то твёрдое врезаюсь. Сильные пальцы оборачиваются вокруг моего локтя, пуская жар в вены, и кровь приливает к щекам, когда я поднимаю голову, видя перед собой красивое, но холодное лицо мужчины. От которого напрочь потеряла голову…— Плачешь?! — яростно. — Кто обидел?Прячу глаза под мокрыми ресницами, отчаянно трясу головой.Исаев видит папку в моих руках, всё понимает без слов. Чувствую, на подбородок опускаются горячие пальцы, он слегка поднимает мою голову вверх, заставляя заглянуть в глаза.— Декан? Пойдём.Приобнимает. Притягивает к себе и сам ведёт за собой, потому что мои ноги сейчас наполнены ватой, я вообще мало что соображаю из-за сильного расстройства. Понимаю только одно — на нас сейчас смотрит весь университет. Я ощущаю на себе тысячи глаз, мельком слышу, как девушки шепчутся друг с другом, мечтательно вздыхая при виде настолько стильного, привлекательного мужчины.— Игнат Игоревич, — мегера аж челюсть до самого пола роняет, когда мужчина входит в кабинет. Начинает трястись, попадая под прицел его разгневанных глаз. — Чем обязаны? Такая честь…Глупо хихикает, начинает суетливо бегать по помещению, хватаясь то за чайник, то за пиалочку с конфетами, однако лестью гнев Исаева не задобришь.— Галина Викторовна…— Да-да! — подскакивает хуже загнанного зайца и опрокидывает на себя чашку с заваркой. — Чёрт…— Вы в курсе, что вы мне только что испортили настроение.— Я… Ох, я? Что вы, что вы… Произошла досадная ошибка.Всё это время я стояла за его спиной, но неожиданно он взял меня за руку, привлёк к себе, крепко переплетая наши пальцы. Декан глянула на это, побледнев хуже поганки.— Я не знаю, что вам наплела избалованная пигалица, но то, что сказала Трофимова — ложь. Лиде не шестнадцать лет, она совершеннолетняя девушка и моя будущая жена.