Вторая сцена началась в гардеробе апартаментов принца. Он, уже
переодетый в платье пастушка, стоял перед высоким зеркалом и
придирчиво рассматривал в нём своё отражение. За его плечом стояла
его горничная. Она держала в руке подсвечник на две свечи.
— Какой странный наряд, Ваше Высочество... — тихо произнесла
девушка.
— Я же просил тебя называть меня по имени, когда мы одни... —
недовольно поморщился принц.
— Прости, Саша... — смешалась девушка, и щёки её вспыхнули
румянцем.
Принц вздохнул:
— Ладно... Полного правдоподобия, похоже, всё равно не
добиться...
Он развернулся и решительно зашагал к выходу.
— Ступай к себе, Белла! — отпустил он девушку, когда они
оказались в залитом ярким солнечным светом круглом зале. — Если
королева спросит... — он запнулся, — Нет, ничего не нужно, Белла...
Не спросит она. Ступай к себе!
Оставшись в одиночестве, он попрыгал на месте и вдруг перед ним
открылось что-то вроде узкой двери, ведущей в заросший густым
кустарником лес. Паренёк решительно шагнул наружу и проход за ним
закрылся...
Следующая сценка изображала того же мальчишку, который стоя по
щиколотку в тёплой пыли на пустынной дороге, занимался странным
делом. Сначала он набрал горсточку пыли и посыпал ею свою голову.
Наклонившись, он стряхнул излишки пыли на дорогу и пальцами рук
растрепал свои густые, тёмные волосы.
Затем он снова набрал пыли в руку, плюнул сверху и растёр её по
предплечью левой руки. То же самое он проделал и со своей правой
рукой. Закончив с этим маскарадом, он бодро зашагал по пыльной
дороге.
Всё это девушки видели своими глазами. Эффект присутствия был
полным. Они слышали пенье птиц и стрекот кузнечиков. Они ощущали
запах пыли, цветов и трав. Лица их овевал горячий ветерок летнего
полдня. Они злились вместе со мной, когда я торговался со
скупердяем старостой о жаловании. Их подошвы ощущали тёплую землю и
прохладную траву, когда староста вёл меня по выгону знакомится с
одноруким, плохо выбритым дядькой Фёдором — моим новым начальником.
Их обоняние мучилось, ощутив в первый раз исходящий от него запах
перегара.
Вечером они сидели вместе со мной за длинным поминальным столом
во дворе у Аксиньи, и их глаза шарили по столу в поисках
чего-нибудь, чем можно более основательно набить живот...
Остановила меня Лидия. Она, оказывается, давно уже сидела на
кровати рядом с мамой Соней. Я как раз заканчивал рассказ о том,
как лечил прыщи на попке у рыжей Ольги.