- Это и был маленький понарошка! Надеюсь, он вам понравился…
- А кто такие мняшки? - рассмеялась рядом со мною Мира. Она уже
заняла своё место в ногах моей кровати. Мира была одной из
немногих, кому удалось сохранить относительное самообладание во
время моего представления.
- Мняшки? - переспросил я, - Это то же самое, что и понарошки,
но только женского пола… Показать?
Мира, улыбаясь, кивнула. На скомканном одеяле между нами
возникла уменьшенная копия рыжей Ольги. В сарафане, с длинной рыжей
косой. Она вертела головой по сторонам. Наконец, заметив меня, она
развернулась в мою сторону, привстала на цыпочки, подняла руку и
помахала ею.
Я положил руку на покрывало и Ольга очень натурально пыхтя
вскарабкалась на неё. Мою кровать тут же окружили восхищённые
зрительницы. Ещё бы! Такая проработка деталей, естественность
движений, мимика не снились ни одному кукольному театру.
Я медленно поднял руку вверх и Ольга очень естественно
испугалась высоты. Она даже присела на корточки и сразу после этого
встала на четвереньки. Оставаясь на четвереньках, она осторожно
подошла к краю ладони, заглянула вниз, испугалась и отшатнулась
назад, усевшись на пятки.
- Дурак ты, Пилюлькин! - фыркнула Мара.
Она стояла на коленях возле моей кровати и не сводила глаз с
небольшой фигурки у меня на руке.
- И шутки у тебя дурацкие! - закончила она и тут же без перерыва
с любопытством спросила, - А из чего она сделана?
- Не из чего… - я медленно протянул ладонь с сидящей на нём
девушкой к её лицу.
- Возьми, не бойся… не буду больше тебя пугать.
Мара подставила ладонь. Ольга оглянулась на меня, и я кивнул ей.
Девушка поднялась, расправила сарафан и, глядя себе под ноги и
балансируя руками на неровностях кожи моей руки, осторожно прошла
вперёд, и спрыгнула на подставленную ладонь Мары.
Мара тихонько рассмеялась, поднеся ладонь к лицу.
- Как живая… - восхищённо прошептала она, и от её дыхания
зашевелились свободные прядки рыжих волос на голове у Ольги.
Девушки, толкаясь плечами склонились над ладонью Мары. Даже Мира
встала на четвереньки на моей кровати и вытянула шею, разглядывая
сидящую на ладони девушку.
- Она тёплая и тяжёлая… - наконец-то заметила Мара, - А ты
говоришь не из чего…
- Она плод вашего воображения. - возразил я, - Её тяжесть и
тепло тоже существуют только в твоём воображении. Если сейчас сюда
зайдёт, например, Лидия, она ничего этого не увидит.