- Правильное решение! - поддержал капеллана Воровский, когда тот
загнал машину на парковку и потопал к знакомой уже механической
щетке.
- Вы что, специально меня караулили? - спросил капеллан
подозрительно.
Воровский в ответ только фыркнул.
- Виноват, господин прапорщик. Строго не судите - день безумный
выдался, скоро на людей кидаться начну.
- Оно заметно. Вы меня, падре, извините, но на вас просто-таки
лица нет. Так что военная-полевая психиатрия в лице доктора
Кронштейна, ввиду занятости по службе выступающего сегодня в моем
скромном лице...
- Слушайте, а ведь у вас совсем нет акцента! - восхитился
Причер. - Я раньше не обращал на это внимания, и только сейчас
догадался, почему: потому что акцента действительно нет! И у
Кронштейна тоже нет. Как так?
- Больной, не перебивайте! Ну-у, я такую роскошную тираду
закатить хотел, а теперь мысль потерял. Нет акцента. Конечно нет!
Кто бы меня с акцентом послал на натовскую базу? Пришлось
устранить. Что, почистились? Тогда держите намордник, облачайтесь,
и за мной.
Воровский шагнул в узкую неприметную щель между рядами
контейнеров, Причер не без труда протиснулся за ним. Двигались они,
предположительно, вдоль портового забора, куда-то влево, но вскоре
прапорщик начал делать финты, ныряя в боковые проходы, и уставший
соображать Причер перестал отмечать направление.
- Хотите сказать, плохое американское произношение закрыло бы
вам дорогу на Кляксу? - спросил Причер.
- Не только сюда, на любой американский объект. Приказ Главного
Политуправления. У нас даже матросы - да вон, дневальные у ворот
хотя бы, - без акцента говорят. Конечно они знают слов триста от
силы, но зато произношение чуть ли не в подкорку вбито.
- И зачем?
- У вас какое гражданство, Причер?
- Ну, Соединенных Штатов, - ответил капеллан в легком
недоумении.
- А у нас - Российской Империи! - сообщил прапорщик так гордо,
что даже подрос немного. Плечи расправил, наверное.
- И чего? - окончательно растерялся Причер.
- Разницу не чувствуете?
- Если честно - не очень.
- Да и хрен с вами, - милостиво разрешил Воровский, и опять
свернул. Причер тупо повторил его маневр. Стало заметно светлее:
наверное, они подобрались к самому краю лабиринта.
- И за воротами нам запрещено по-русски болтать, - сказал
прапорщик, осторожно выглядывая из коридора на свет. - Только
американский.